Из секционной Шубин вернулся в управление лишь в девятом часу вечера. В его блокноте содержался ряд новых сведений: труп пробыл в колонне не менее двух-трех лет; суставы его не затвердели, и даже хрящевые клетки сохранили свои ядра; берцовые кости правой ноги сломаны; на руке остались часы марки «Лонжин», на циферблате чернел треугольный глазок механического календаря, в котором остановилась цифра «13».
Капитан Шубин знал, что сегодня в его кабинете выяснится ряд новых деталей и терпеливо ждал своих подчиненных.
Ожидание не обмануло его.
К приходу Шубина рабочие уже были допрошены. В трех коротких протоколах капитан прочитал бесхитростный рассказ о том, как рабочие по наряду № 179 «сводили колонну по причине трещиноватости» и, обнаружив в бетоне человеческую голову, заявили в милицию.
Не успел Шубин допить чай и доесть бутерброд, как в кабинет торопливо вошел Горнаев.
— Товарищ капитан, — начал он прямо с порога, — институт строил Крайстройтрест два года назад. Фамилия инженера Киселев. Сейчас работает в Иркутске, — и Горнаев положил на стол несколько бумаг.
— Садись, Фомич! На тебе лица нет, — и Шубин поставил перед лейтенантом стакан чаю.
— Это — выдержка из плана, — продолжал Горнаев. — Это — копия приказа о переводе Киселева в Сибирь. Вот — о приеме здания комиссией. Все заверено, — говорил он, поочередно касаясь бумаг мизинцем, — после июньских ливней фундамент колонны дал опасную трещину, и колонну решили заменить новой.
Шубин задал первый вопрос, когда следователь выпил чай и съел пирожок.
— Как с пропавшими без вести?
Пропавших без вести за последнее три года в Сверкальске не зарегистрировано. Проверял в архиве и Первом отделе. Пришлось искать «не вернувшихся». В госбезопасности сообщили, что два года назад у работника Геологоуправления Гориной муж выехал на запад и до сих пор не вернулся. Ответ пока телефонный.
Что известно о Гориной?
— Живет в Сверкальске, Синеглинная, двенадцать. Горный инженер. Семья — мать и сын девяти лет. По неизвестным причинам об отъезде мужа скрывает. Фамилия и имя мужа Горин Анатолий Александрович.
— Не замужем ли вторично?
— Нет. Был у начальника кадров. В управлении на хорошем счету. Второй год профорг управления.
— Хорошо, — похвалил Шубин, когда лейтенант кончил доклад. — Иди, отдыхай.
Сделав несколько пометок в блокноте, Шубин позвонил Иванову — эксперту и художнику НТО.
— Ивханов, — услышал он заикающийся голос.
— Скажи, Николай Петрович, слепок готов?
