— Нет, право, здесь таланту никакого, — отвечал Константин, слегка смущенный, — тем более что стихи я начал писать тому полгода как.
— Но, Константин, теперь тебе не скрыться, — бравировал Дмитрий, — так прочитай же нам свое творенье.
— Ну что ж, прочту, — сказал Болдинский, гордо выпрямившись:
Я никогда не думал быть поэтом,
И никогда я не стремился наугад
Произносить слова об том, об этом,
Рифмуя строки шатко, невпопад.
Но я мечтал о том, чтоб вы узнали
О моей страсти, о моей любви,
Об том, чтоб вы предугадали,
О чем я давеча поклялся на крови.
— Неплохо, — жеманно определил Воронцов, — есть посвящение?
— Я, честно говоря… — Константин смутился и покраснел, перевел взгляд на Софью и сконфузился окончательно.
— Кому бы ни были посвящены эти строки, — дипломатично приняла участие в обсуждении Анна Юрьевна, — я уверена, что эта особа будет чрезвычайно польщена таким посланием.
— Только в том случае, если эта пылкая страсть взаимна, — безжалостно заметил Дмитрий. — Как вы думаете, Мария Михайловна?
— О, я, право, не знаю, — смутилась Мария, — пожалуй, каковы бы ни были эти чувства, ей, вероятно, было бы лестно то обстоятельство, что ей посвящают стихи.
— О, Мария Михайловна, в таком случае позвольте и мне посвятить вам стихотворение! — воскликнул Дмитрий. — У меня как раз родился один экспромт:
Мария, вы — земная суть,
Обворожительны и хороши собою.
И я мечтаю, что когда-нибудь
Вас назову своей сестрою.
Воронцов достиг желанного эффекта: Мария покраснела, Константин помрачнел, а Софья перестала обмахивать себя веером и пораженно посмотрела на новоявленного поэта. И лишь Анна Юрьевна сохранила прежнюю спокойную улыбку и произнесла:
— Дмитрий Григорьевич, а ведь и вы, оказывается, тайный поэт! Я уверена, что мои дочери с детства относились к вам как к брату и принимали вас в семье как близкого родственника.
— Поэзия, Анна Юрьевна, — удел всякого молодого повесы, — заявил Константин, — а потому нет ничего удивительного в том, что юноша двадцати лет или немного более сочиняет стихи.
— А мне всегда казалось удивительным, что молодые люди становятся поэтами, — возразила княгиня Ланевская.
— Они становятся ими, когда влюбляются, — сказал Дмитрий.
— А вы согласны с этим, Константин Васильевич? — произнесла Софья, с интересом посмотрев на Болдинского.
— О, бесспорная истина, — ответил тот.
— Так, стало быть, вы влюблены, — заключила Софья.
— Пожалуй, так, — согласился Константин, слегка смущенный.
