Наслаждение – слишком мягко сказано. Полет – это подъем духа и лихорадка в крови. Под Шасой медленно проплывал огромный материк цвета львиной шкуры, миллионы раз опаленный солнцем и обожженный ветрами Карру
[13], горячими, пахнущими травами; его древняя поверхность была сморщена и изрезана донгами, каньонами и сухими руслами рек. Только здесь, высоко над поверхностью, Шаса сознавал, насколько он часть этой земли и как ее любит. Но это суровая и жестокая земля, и она рождает суровых людей, белых и черных, и Шаса знал, что он один из них. Здесь нет места слюнтяям, думал он, здесь процветают только сильные.
Возможно, действовали кислород, которым он дышал, и экстаз полета, но Шасе казалось, что здесь его мозг работает четче. Непонятное становилось понятным, нерешенное решалось, и часы проносились так же стремительно, как неслась по небу прекрасная машина; садясь в Йоханнесбурге, Шаса уже точно знал, что нужно сделать. Его ждал Дэвид Абрахамс, все такой же долговязый и тощий, но постепенно лысевший и носивший теперь очки в золотой оправе, которые придавали его лицу выражение постоянного удивления. Шаса спрыгнул с крыла «москита», и они радостно обнялись. Они были друг другу ближе братьев. Дэвид похлопал самолет по крылу.
– Когда же я смогу полететь? – печально спросил он.
Дэвид получил в западной пустыне орден «Крест за летные заслуги», а в Италии в дополнение к нему нашивку. Он сбил девять вражеских самолетов и закончил войну командиром авиакрыла, в то время как Шаса потерял в Абиссинии глаз, был отправлен домой и дослужился только до командира эскадрильи.
– Он для тебя слишком хорош, – сказал Шаса и бросил свой багаж в заднее отделение кадиллака Дэвида.
Пока Дэвид ехал к воротам аэродрома, они обменивались семейными новостями. Дэвид был женат на Матильде Джанин, младшей сестре Тары, так что они с Шасой были свояками. Шаса похвастал Шоном и Изабеллой, не упоминая двух других сыновей, потом они перешли к истинным причинам встречи.
В порядке значимости это были, во-первых, вопрос, браться ли за осуществление нового проекта строительства шахт в районе реки Серебряной в Свободной Оранжевой республике, и, во-вторых, неприятности с химическим заводом компании на побережье Наталя. Здесь образовалась группа активистов, которая подняла шум из-за отравления морского дна и рифов на побережье: компания сливала отходы прямо в море. И, наконец, бзик Дэвида, бороться с которым Шасе было трудно: Дэвид считал, что они должны истратить около четверти миллиона фунтов на покупку новых гигантских электронных счетных устройств.
