Как-то капитан беседовал с психологом. Не специально к нему ходил, а встретился, когда того вызвали к освобожденным заложникам. Разговор тогда зашел о концентрации на цели. Психолог высказывал мнение, что человек, выбрав цель, должен вообще не рассматривать всякие возможные повороты событий и стремиться только к ней. Тогда ему успех гарантирован.
Вьюгов с психологом не согласился и привел простой пример. Несколько бегунов выходят на дорожку олимпийского стадиона. Все мечтают только о победе и золотой медали. Олимпийский чемпион – это на всю жизнь. У такого звания не бывает приставки «экс», как у чемпиона мира. Поэтому олимпийская награда почетнее всех прочих. Участники забега стремятся только к «золоту». Все ставят себе одну цель, настраиваются, но побеждает один, сильнейший. Настрой никогда не сможет решить судьбу медали.
Также и в других ситуациях. Ты стремишься к победе, противник тоже. Кто-то оказывается сильнее, кому-то мешают обстоятельства. Поэтому настраиваться следует на любой исход, готовить запасные варианты.
В данном случае капитан Вьюгов рассматривал поединок с Бейбарсом как запасной вариант на случай, если побег сорвется. Уверенности в том, что бой состоится, не было никакой, но Вьюгов вполне представлял, чем он может закончиться, если начнется. Станет капитан победителем, его расстреляют просто и без затей, как обещал Тимирбеков. Но тот же Азамат ничего не сказал о том, что будет с Вьюговым, если выиграет китаец. Конечно, схватка может закончиться и смертельным исходом. Но если Вьюгов останется жив? Что тогда? Лучшая участь – это расстрел без мучений и унижений. Какова же худшая? Как говорил кто-то из православных святых: «Если это свет, то какова же тьма!»
Такие мысли не мешали капитану. Даже наоборот, они настраивали его на обязательный успех в схватке. Но жизнь многих людей, в том числе и его товарищей по службе, зависела не от ее результата, а от того, сумеет ли капитан Вьюгов убежать из плена. Это было гораздо важнее собственной участи. Тем более что даже в случае победы жизнь ему сохранить не обещали.
Почему-то в темноте физические силовые занятия давались ему труднее, чем на свету. Это капитан понял, когда начал выполнять разминочные упражнения, дожидаясь прихода амира с китайцем. Может быть, мешало то, что Вьюгов прислушивался к звукам, доносившимся извне. Он не хотел, чтобы его застали за занятиями, предпочитал показывать, что пока еще не восстановился после контузии, полученной в бронетранспортере.
