— Не школу, — сказал Эсон.
— Но он же вас учил?
— Не учил, — назло Таджибекову и милиционеру ответил Эсон.
— Но ты же сам сказал, что читал книги и учил.
— Я не говорил, — сказал Эсон.
— То есть как не говорил? — возмутился Таджибеков. — Ты же только что это говорил.
— Я говорил — ходили в гости, — сказал Эсон. «Чего им надо? — подумал он. — Привязались!.. Школа — не школа, ходили — не ходили…»
— У меня все здесь записано, — сказал бухгалтер. — И книжки давал, и что учил. А чему он вас учил?
— Я же сказал — ничему не учил, — ответил Эсон. — Что мы, дураки, что ли, летом учиться!
— Смотри, — предупредил Эсона милиционер, — я скажу твоему отцу, как ты с нами разговариваешь, плохо тебе будет!
— А-а, — сказал Эсон, — моего отца каждый месяц в школу вызывают. Он вообще говорит — хватит мне учиться. Говорит, из меня грузчик хороший будет.
Бухгалтер Таджибеков вдруг смягчился:
— Ладно, грузчик, можешь идти.
Эсон хотел идти обратно во двор, но милиционер взял его за плечо и выставил на улицу.
Следующий был Закир. Пока его допрашивали, Эсон обежал дворик махалинской комиссии и со стороны арыка взобрался на дувал.
— Про твоего отца спрашивают, — сказал он Садыку. — Говорят, летом школу организовал. Учил — не учил, спрашивают. Моему отцу обещали пожаловаться.
Из слов Эсона понять что-нибудь ребятам было трудно. Садык сидел задумчивый, а Кудрат сказал ему:
— Ты знаешь, я дал слово, что не буду врать, а Таджибекову я недавно еще раз врал. Сегодня опять врать буду. Как ты думаешь?
— Не знаю… — сказал Садык.
Закира также не пустили обратно во двор, и милиционер позвал Садыка.
— Ты знаешь, Садыкджан, — сказал Таджибеков, — нас с твоим отцом связывает дружба, и, для того чтобы помочь ему, я сам решил выяснить некоторые вопросы и не вмешивать посторонних людей. Поступил сигнал, что твой отец летом собирает ребят, беседует с ними, дает читать книги. Это хорошо, в этом ничего плохого нет, а люди подозревают что-то плохое. Но ты мне скажи — в школе об этом знают?
— Ребята знают, — сказал Садык. — Мы им рассказывали. Иногда даже и из других классов и с других улиц вместе с нами ребята приходили.
— Даже с других улиц? — удивился бухгалтер и многозначительно посмотрел на милиционера. — И сколько же вас там бывало?
— Чаще всего приходим мы впятером, но, когда папа читал Навои в прошлом году, нас много было, человек двенадцать.
— Двенадцать… — повторил Таджибеков, опять посмотрел на милиционера и что-то записал. — Значит, иногда к твоему отцу собиралось до двенадцати человек и читали Навои… Что же он вам читал?
