«А какой сейчас год?» — спрашивала я себя, чувствуя, как необычный жар от ревущего в камине огня бьет мне в лицо. Поленья были сложены высокой горкой, они ярко пылали, и огромные языки пламени устремились к трубе. Блики от огня падали на лицо Джона, делая резкими его обычно мягкие черты. Его волосы, не такие темные, как у Виктора, сверкали, словно полированные каштаны, а теплые карие глаза отдавали золотом.
Я изумленно смотрела на него, удивляясь, что чувствую не страх, а с нетерпением жду, чему стану свидетелем на этот раз. Комната выглядела точно так же, как предыдущим вечером. Безделушки викторианской эпохи лежали вокруг шкафа и другой мебели, казавшейся новой, обои так же ярко блестели. Джон вдруг поднял голову и посмотрел прямо на меня.
— Где ты пропадала? — сердито спросил он.
Я немного повернула голову и вздрогнула, увидев Гарриет рядом со мной. Она была совершенно настоящей, будто жила сегодня. Я могла ее хорошенько разглядеть и поклясться, что вижу живую, дышащую, цветущую девушку. Гарриет стала чуть старше — сейчас ей было лет пятнадцать, возможно, даже шестнадцать — она носила другое платье, раньше рукава прилегали, теперь их украшали буфы.
— Только что приходил почтальон, — раздался голос Гарриет, такой чистый и твердый, будто она и в самом деле здесь стояла. — Виктор прислал письмо.
На ее лице и в движениях рук были признаки какого-то необычного волнения, хотя мне казалось, будто Джон этого не замечал. Гарриет держала спину очень прямо, ее жесты были машинальными. А говорила она так, словно никак не могла совладать со своим голосом.
— Виктор? Дай-ка письмо сюда.
— Оно адресовано отцу.
— Я первым прочитаю его. Давай же, Гарриет.
Гарриет сделала шаг вперед и протянула ему письмо. В это мгновение я заметила быстрое движение другой руки Гарриет, мне показалось, что она чуть отодвинулась от брата, как бы тайком что-то пряча в юбке. И тут я увидела, что это было второе письмо, которое Гарриет бережно сжимала в другой руке, и стоило только Джону отвернуться, как она спрятала его в потайной карман юбки.
— Что он пишет? — громко поинтересовалась она.
Джон молча читал несколько минут, затем передал письмо Гарриет.
— Возьми, сама прочитай. Ты ему пишешь, Гарриет?
— Конечно, пишу. Ведь никто из вас не хочет писать ему. — Все следы опасений исчезли с лица Гарриет, она взяла письмо и стала жадно читать. — Ах, Джон! — отчаянно воскликнула она. — Он собирается ехать в Эдинбург!
