— Сюда, — скомандовал мулат, открывая в кромешной темноте коридора боковую дверцу. — Быстрее, мать вашу.
В комнате оказалась широкая кровать, наверняка служащая для увеселения посетителей клуба, туда мы и положили бледного, как смерть, Дэвида.
— Ему нужна помощь, — коротко сказал я, постепенно приходя в себя. — Он потерял много крови.
— Не твоя забота, русский, — зло посмотрел на меня мулат. — Я уже позвонил, кому надо. Скоро подъедет машина, вы им поможете.
— Машина? — не понял я. Меня снова начало трясти.
— Машина, мать твою! Или ты собирался тащить этих уродов на своем горбу?
Я медленно сел на кровать рядом с Дэвидом, машинально придержав сползшую с открытой раны ладонь начальника.
— Чего расселся, русский? — не понял мулат. — Машина едет, говорю! Кто, мать твою, будет перетаскивать трупы в кузов? Я не могу отправить всех ребят, кому-то нужно оставаться в клубе!
Я бы в тот момент не сдержался, и ударил-таки проклятого мулата, но Джулес это понял, потому что инстинктивно отступил назад, а Гарри сделал шаг вперед, готовый защищать ответственного дилера Сандерсона. Но в этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась Амели. За её спиной стояла Джил.
— Вот дерьмо, — окинув быстрым взглядом комнату, Дэвида, меня, Джулеса и Гарри, проронила девушка. Откинув прядь голубых волос с глаз, Амели быстро шагнула к кровати, присаживаясь с другой стороны. — Олег, — не глядя на меня, проронила она. — Иди с Гарри. И ты, мулат гребаный, вали отсюда. Пока сюда доберется наш добрый доктор, Дэви сдохнет, если ничего не сделать. А потому валите все, и не мешайте.
Я зашевелился первым, поднимаясь с кровати. Прошел мимо Гарри, Джулеса и застывшей столбом Джил, с тупым выражением разглядывавшей бесчувственного Дэвида, и вышел в коридор. Я знал, что сейчас выйду из этого клуба и никогда не вернусь. Наверное, это каким-то образом почувствовал Джулес, потому что, как только я взялся за ручку двери, я ощутил за спиной движение, и прикосновение тупого холодного предмета к затылку.
— Босс сказал, тебя будет жалко терять или пускать в расход, — волна ненависти окатила меня, когда я услышал горячий шепот мулата. — Но не сказал, что запрещает это делать. Ты куда собрался, мать твою, русский? Ты кем себя возомнил, дерьмо? Что ты гребаный турист, которому ничто не может угрожать? Прилетел, набрался ярких впечатлений, улетел? Беленький мальчик не думал, что может вляпаться в грязную историю? Вот что, русский… Ты, ублюдок, сейчас пойдешь вместе со всеми, и будешь работать, как все. Ведь это твоя смена, — Джулес медленно отвел дуло от моего затылка, и я испытал ни с чем несравнимое желание развернуться и задушить урода — даже если это было бы последним, что я сделал в жизни. — Гарри, иди с ним.
