Парнишка зло обматерил меня на американском слэнге, на что, против его ожидания, я никак не отреагировал, и игра продолжалась. Кто-то там принял мой пас, и дальнейшие действия разворачивались у кольца противника. Наши сумели забросить ещё один мяч, и игра наконец закончилась. Мы, естественно, проиграли, но Джулес был доволен. Разрыв, очевидно, его вполне удовлетворил.
— Ты нам здорово помог, русский, — без обиняков заявил мулат, похлопывая меня по плечу. — Я беру тебя в команду.
— Как я уже сказал, Джулес, я не люблю такие игры, — демонстративно потирая ушибленный палец, напомнил я.
Мулат расхохотался.
— Ты в моей команде, русский! Это не предложение, это факт. А теперь забирай свои шмотки и валим отсюда.
Я поискал взглядом Даниэля, и, развернувшись, чуть не уткнулся носом в чью-то потную грудь. Бородатый капитан команды соперника буравил меня взглядом, и я не мог понять, зол он или нет. По крайней мере, выражение его глаз не поменялось — что-то среднее между хронической усталостью и вселенским спокойствием.
— Привет, — первым улыбнулся я. — Ты здорово играешь.
Бородач помолчал. Джулес шагнул вперед и вызывающе вскинул подбородок:
— Ты чего к нему пристал, обезьяна? Не нравится, когда тебя обставляют?
На мой взгляд, наш капитан вел себя не совсем достойно. Проигрывать тоже надо уметь, тем более, ничего особого не произошло, гордиться было нечем.
Никак не реагируя на мулата, тот протянул мне лопатообразную ладонь:
— Маркус.
— Олег, — я пожал ему руку, отметив, что он даже не пытался давить на меня при рукопожатии, и очень удачно избежал соприкосновения с больным пальцем.
— Олег, — повторил он, и надо признать, у него это вышло с первого раза, — ты хороший игрок и ты не должен быть на его стороне. Тебе не место в команде Джулеса.
— Заткни свой поганый рот, ты ублюдок! — не слишком громко, но резко оборвал его наш капитан. — Парень будет играть, где ему вздумается, верно, русский?
— Приходи ещё, — не обращая внимания на мулата, продолжил Маркус. — Поговорим.
— Хорошо, Маркус. До встречи.
— До встречи.
Джулес проводил противника бешеным взглядом и повернулся ко мне.
— Ты ведь не сбежишь от нас, русский? Не уйдешь к этому кубинскому отродью?
— Я уже сказал тебе, Джулес, я не играю в баскетбол. А сейчас я должен идти, время далеко за полдень.
— Идем, — кивнул мулат, махнув Даниэлю с моей курткой. — Поговорим о работе.
Оказалось, из каменного колодца был ещё один выход, которого я не заметил. Крохотная дверца, ведущая в короткий подвальный коридор, который заканчивался такой же дверцей, только наружу. Обогнув целый блок, мы наконец вышли к нашему двору. Здесь наша команда разделилась: мы с Джулесом пошли дальше, на оживленную улицу, по которой я сюда добирался первый раз; ребята свернули в первый же переулок, в очередные пока ещё незнакомые мне дебри рабочего района.
