— ОНИ ЗДЕСЬ! — Закричал Лоусон. Теперь он мог чувствовать запах собак. Они атакуют их в секунду, со всех сторон, ныряя в тень и прячась на деревьях, пробираясь к дому, принося с собой огонь и пепел.
— Убедись, что Эдон не видит! — сказал он, схватив Талу за руку.
Лоусон начал баррикадировать дверь, бросая всё, что мог найти — стулья, кухонный стол.
— Соберите всё, что нужно! Мы не вернёмся! — Тала кивнула и побежала собирать ценности их стаи.
— РЕЙФ! — Крикнул он. — Все в середину, приготовьтесь к прыжку!
— Понял! — Прокричал его брат, толкая Малкольма в гостиную.
Церберы! Здесь!
Сейчас!
Он был так напуган, что не мог думать. Он должен был сконцентрироваться, если он собирался вытащить их всех оттуда, если они собирались выжить.
— Это их задержит, — сказал Лоусон Малкольму, который дрожал. — Они не могут попасть в дом.
Молча, Тала показала на окна, её глаза расширились от страха и отчаяния.
Он повернулся посмотреть. Снаружи, по периметру был огонь. Если собаки не смогли войти в дом, они сожгут его дотла.
Кольцо пламени было всё ещё достаточно далеко, поэтому Лоусон мог видеть заснеженную траву между огнём и домом. Но это продлиться недолго, прежде чем огонь разгорится и начнёт приближаться к дому. Все его планы, все его ночи без сна впустую. Первый дом, который у них когда — либо был, вот — вот уничтожат. Его самый большой страх атакует их, и он ненавидит себя за мысли о том, что они в безопасности даже на секунду. Он сильно ударил кулаком по стене.
Тала взяла его за плечо.
— Не надо. Мы найдём другой дом. Мы построили этот все вместе, и мы построим ещё один.
Он сглотнул и быстро поцеловал её в лоб. Спасибо, Господи, за Талу.
Запах дыма теперь чувствовался в гостиной.
— Где Эдон? — Спросил Рейф.
Лоусон знал, где он. Он обменялся мучительными взглядами с Талой.
— Я схожу за ним, — сказала она.
— Нет — позволь мне, — сказал Лоусон. Он побежал в кухню.
Эдон стоял, как вкопанный, у входной двери, смотря в глазок.
— Ты не сказал мне, — произнёс он, не двигаясь; должно быть, он услышал шаги Лоусона за спиной.
Низкий, грудной голос шептал из — за двери: «Иди ко мне, Эдон… Я так сильно по тебе скучала».
— Это не она, — сказал Лоусон. — Ненастоящая. Её больше нет. Ты знаешь это.
Он видел её глаза, видел, как её голубые зрачки превратились в тёмные красно — чёрные.
— Ари теперь одна из них.
Ахрамин обратилась. Она больше не волчица; она поднялась; она носила чёрный меч; она была продолжением воли Ромула. Собака Ада.
