О маленьких рыбаках и больших рыбах. Наш аквариум | страница 16

Уперся я ногами в бревно и стою, изо всех сил стараюсь удержать удилище в руках. А рыба рвет меня в разные стороны, вот-вот сдернет! А я ничего не могу поделать.

Мне даже страшно стало, так дрожь и прошла по всему телу, от затылка до пяток.

Забыл я всякие рыболовные правила и стал самым беспорядочным образом дергать удилищем в разные стороны. И рыба дергает, и я дергаю. Дергаю и приговариваю:

— Да пусти! Да пусти же! — а сам чуть не плачу.

И вот тут и сказалась прочность моей шелковой лесы. И рыба ее оборвать не может, и я не могу. А оба изо всех сил стараемся.

Наконец, удалось мне сделать то, чего никогда рыбаку не следует делать, если, конечно, он желает поймать рыбу, а не отпустить. Бросилась моя рыба прямо от меня в реку. Леса натянулась, а я и удилище вытянул по этому же направлению. И вот тогда я сильно дернул.

Дернул и сразу чувствую — леса ослабла, и все кончилось. Ушла рыба...

В первый момент я истинное облегчение испытал. Вытащил лесу, осмотрел. Леса вся целая, крючок сломился.

Ни минуты мне больше на гонках не захотелось оставаться. Замотал удочку кое-как, выбрался на берег и пошел домой.

И сразу же стал раскаиваться. Тут только я сообразил, что моя мечта поймать большую рыбу была так близка к осуществлению!

Вспомнилось мне все, что я знал о том, что следует делать, когда большая рыба попадется. Эх, думаю, и зачем я так торопился тащить! Надо было дать ей сперва умаяться. Пусть бы она бросалась из стороны в сторону и удилище гнула. Ведь леса и удилище вон какими у меня прочными оказались. Умаялась бы она, тогда бы и можно было ее легонько к плоту подтянуть и на бревна вытащить. Не сумел, думаю, свое счастье взять, когда оно прямо в руки давалось! Да еще испугался чего-то! Стыд какой!

Иду и всячески себя таким образом ругаю.

А уж, должно быть, не рано было. И солнышко высоко, и людей на улицах много попадается. Некоторые с любопытством на меня смотрят — идет маленький мальчишка утром с реки, с удочкой, значит, ночью удил, и сам даже без шапки и в одной рубашонке.

К дому стал подходить, и тут мысли мои другое направление приняли. Как же мне быть? — думаю. Ведь уж поздно! И Марьюшка, и мама, может быть, давно уж встали. Что я маме скажу? И как она отнесется к моему непослушанию? Ведь такого случая со мной еще ни разу не было. Даже остановился я в нерешительности.

Постоял. Да что придумаешь? Ничего не придумал. Надо идти. Будь что будет!

Худшие мои опасения оправдались: не только Марьюшка, но и мама уже на ногах была и ждала меня. Как потом оказалось, Марьюшка рано утром пошла на огород за овощами и увидала, что окно моей комнаты открыто. Заглянула в него, видит, что кровать не смятая стоит, а меня нет, и поняла, в чем дело. Разбудила маму, сказала ей, а сама собралась было бежать на реку за мной, да мама ее отговорила — река велика, куда побежишь!