. Таким образом, на примере косарей у большинства славянских народов или пятерых кичаг-колесничих на юге России мы видим общеславянское восприятие этого созвездия в образе антропоморфного персонажа.
Кроме косьбы Орион мог ассоциироваться также и с пахотой, о чем свидетельствуют его такие названия, как рало, орало, ралица, оралица, ралница, ораго (Болгария, Македония), japaм (Сербия), чепiга (Подолия, ср. укр. — чепiга «ручка плуга»). О переплетении между собой двух типов сельскохозяйственных названий говорит польская легенда, согласно которой «косари» — это взятые Богом на небо вместе с бороной и плугом св. Исидор и два его помощника, безвозмездно работавшие во время великого мора[134]. Хоть святой с помощниками в последней легенде уже не косят, а пашут, тем не менее на них все равно переносится прежнее название, которое в данной сельскохозяйственной тематике можно считать исходным. Кроме того, А.Н. Афанасьев отмечал, что русские крестьяне видят в созвездии Ориона небесный плуг[135]. Данное сельскохозяйственное орудие было предметом поклонения. Так, грамота Алексея Михайловича 1649 г. осуждала тот обычай, что «на Москвҍ… в навечерi Богоявленiя Господня кликали плугу»[136].
Если смотреть с точки зрения эволюции образов в зависимости от сменяющих друг друга исторических эпох, то становится очевидным, что созвездие, олицетворяющее собой охотника в период господства охотничьего хозяйства, с переходом к земледелию стало олицетворять собой ключевую фигуру нового способа обеспечения общества пищей — косаря или, в других случаях, пахаря. Эта смена образов оказалась тем более понятной и закономерной, если мы примем во внимание, что уже древнегреческий поэт Гесиод в своей поэме «Труды и дни» связывал время начала и окончания земледельческих работ с появлением на небосводе созвездия Ориона. Охотник был заменен косарем, но в любом случае связь главной фигуры, обеспечивающей выживание общества, с интересующим нас созвездием осталась, что лишний раз показывает его значимость в глазах наших предков. Конкретный образ в зависимости от эпохи мог меняться, но его локализация на ночном небе оставалась неизменной.
Помимо связанной с сельским хозяйством символики этот образ нес и гораздо более важное религиозное значение. О былой значимости этого созвездия в глазах славян лучше всего говорят данные польской народной астрономии. С одной стороны, три звезды пояса Ориона отождествлялись поляками с Троицей (Trojca, Trojca Sweta), с другой стороны, во второй легенде они же в этом самом созвездии видели превращенный в звезды посох, которым Люцифер хотел ударить Бога
