Могучий дланью, поражает он противника своего.
Наводящий ужас на недруга своего,
Сметающий границы замышляющего зло,
Твердый сердцем, попирает он врагов
[108].
Интересно отметить, что в ритуальной сцене попирания врага (действия, приписываемого данным гимном Осирису), фараон, начиная с древнейшего из дошедшего до нас подобного изображения на палетке Нармера, которую специалисты датируют 3100–3050 гг. до н. э., традиционно изображался в позе, весьма близкой тому облику, в котором европейская астрономия традиционно изображала Ориона.
Кроме того, в «Папирусе Честер-Битти» боги именуют Осириса «Львом, охотящимся для себя»[109]. С другой стороны, с охотой непосредственно был связан его сын Хор, поразивший в одном из мифов Сета в облике гиппопотама. В ХШ главе «Книги мертвых» упоминаются и охотничьи собаки Хора. Как сын Осириса этот бог вполне мог перенять многие атрибуты своего отца, и, в частности, этот. На это же указывает то обстоятельство, что во время загробного суда ближайшим помощником Осириса выступал собакоголовый бог Анубис. На древнеегипетском саркофаге из Египетского музея в Берлине мы видим сразу двух Анубисов одновременно, поддерживающих умершего в облике Осириса. «Тексты пирамид» называют Анубиса первым мастером мумификации, приготовившем мумию самого Осириса, а также, что еще более важно, защитником и покровителем умерших[110]. О тесной связи собаки и олицетворяющего созвездие Орион бога говорит и тот факт, что в некоторых древнеегипетских текстах Анубис называется сыном Осириса[111].
Следующей важной ипостасью этого бога была его тесная связь с растительностью, которая будет подробнее рассмотрена в следующей части. Однако даже не она оказалась в итоге на первом месте в восприятии египтянами Осириса. М.Э. Матье отмечала: «В облике Осириса теперь на первый план проступают черты бога, дарующего бессмертие, бога, поборовшего смерть и показавшего возможность воскресения. Веря в победу бога над смертью, люди верили и в то, что и они, признавшие его учение, разделят с ним его победу, вновь ожив для загробного бытия»[112]. Многочисленные примеры подобных представлений мы без труда найдем в «Книге мертвых». Там Осирис постоянно прославляется как «повелитель вечности», «властелин вечности и творец бессмертия», «властелин бессмертия», «душа бессмертия», «властелин жизни»[113]. В этом качестве Осирис «возвращает смертным жизнь, обновляет молодость свою», за что прославляется в другом гимне: «Слава тебе, о Повелитель тех, кто пребывает в царстве Аменти, дарующий людям силу родиться вновь»
