– Он едва меня не убедил, – сказал Трон. – Откуда Пергену было знать, что мы с вами встретимся и что два дня спустя я наткнусь у Сиври на фото Хуммельхаузера с Баллани. У Грильпарцера была не одна причина для убийства надворного советника, а целых две. Все сходится.
– Если не считать одной мелочи.
– О чем вы, княгиня?
– Я об этой молодой женщине. Человек, который собирается совершить убийство на борту «Эрцгерцога Зигмунда», не станет брать с собой на борт свидетельницу.
– Почему бы и нет? Грильпарцер мог провести эту женщину на судно для того, чтобы она впоследствии подтвердила его алиби: «Нет, господин судья. Господин лейтенант провел всю ночь в моей каюте».
Княгиня покачала головой.
– Никто бы ей не поверил.
– И что из этого следует? – спросил Трон.
– Что, скорее всего, не Грильпарцер убил молодую женщину, – сказала княгиня.
– А если не Грильпарцер – то кто же?
Княгиня взглянула на него непроницаемо.
– Некое третье лицо, – сказала она. – Пассажир, который провел эту женщину на судно, потом надругался над ней и, наконец, задушил. А когда убедился, что не сможет выбросить труп за борт, то перенес его в каюту надворного советника.
– Но откуда этот пассажир мог знать, что надворный советник убит и что его каюта изнутри не заперта?
Княгиня пожала плечами.
– Не могу ответить на этот вопрос Но могу с достаточной уверенностью утверждать, что эту молодую женщину убил не Грильпарцер.
– Это значит, – медленно проговорил Трон, – что в ту ночь на судне произошло два преступления, не связанные друг с другом изначально.
Княгиня кивнула.
– Скорее всего, так и было. – Она вдруг спросила: – А не было ли на теле женщины следов укусов?
Трон даже не попытался скрыть свое удивление:
– Откуда вы знаете?…
– Ничего я не знаю. Но за полгода до этого в Вене, вблизи вокзала Глоггниц, произошло убийство. Девушка была связана, задушена, а на теле ее нашли следы укусов.
– Убийцу взяли?
– Узнайте у ваших коллег из Вены. Я об этом преступлении услышала, будучи в августе в Вене. Об этом все газеты писали.
– С вокзала Глоггниц поезда отправляются в Триест, – задумчиво сказал Трон. – Поговорю-ка я еще раз с Моосбруггером. Он должен знать, как звали этого человека.
Княгиня посмотрела на него безучастно.
– Думаете, он вам что-нибудь путное скажет?
– Полагаю, что он разговорится, – сказал Трон.
Если это все-таки было чем-то вроде свидания, то все время говорить о преступлении казалось странным. Трон положил правую руку на бархатный барьер ложи рядом с рукой княгини и радостно отметил, что она своей руки не убрала. Потом он попытается коснуться кончиками пальцев ее руки… Или даже осмелится эту нежную руку погладить?…
