Елизавета шагала по тротуару с удовольствием и иногда, как ребенок, перепрыгивала с одной квадратной плиты на другую: влево-вправо, вправо-влево… Было легко, весело и чудилось, будто тело потеряло вес. Елизавета подумала, не купить ли кулек жареных каштанов (деньги она на всякий случай с собой прихватила) и прогуляться до «Даниэли» или, по крайней мере, до причала у набережной. Ей было удобно в длинном, по щиколотки, суконном пальто, прикрывающем ее сапожки на пуговках. Пальто – приталенное, облегающее – выгодно подчеркивало стройную фигуру. Такая фигура не может не понравиться мужчинам.
Здесь, на площади, мужчины запросто заговаривали с незнакомыми дамами. Елизавете это было известно от Кёнигсэгг, как бы осуществлявшую ее связь с внешним миром. Графиня знала все особенности жизни в Венеции. Она без всякого сопровождения посещала венецианские магазины и была в курсе тысячи Разных вещей. Что же до вольностей, которые допускались на площади, то это прежде всего относилось к офицерам императорской армии. Они были способны без затей заговорить с кем угодно – даже с дородными замужними венецианками. Для последних, поясняла Кёнигсэгг, это дело вполне обычное. Для них нет ничего неприличного в том, что к ним обратится незнакомец, – это считается вполне естественным. Если у замужней венецианки есть возлюбленный, это ни к какому скандалу между ним и мужем не приводит. Друга этого именуют чичисбеем, а мрк, который возможно, сам исполняет роль чичисбея при другой венецианке, считает, что ничего особенного не происходит, и общается, по словам Кёнигсэгг, с возлюбленным жены спокойно, без тени намерения вызвать его на дуэль и убить. Елизавете это понравилось. Она шла вперед, и время от времени ей встречались кавалеры, которых она представляла в роли своих чичисбеев. Впрочем, она сильно сомневалась, что это оставило бы равнодушным Франца-Иосифа.
Елизавета прошла мимо башни с часами и портала собора Сан-Марко, оказалась на площади Пьяццетта, под статуей крылатого льва, и остановилась, глядя на залив Сан-Марко. Тут же она купила кулек горячих каштанов, заплатив монетой, которую прежде и в руках не держала, и получила сдачи более мелкие и уже совсем незнакомые монетки. Ватные комочки во рту не дали полакомиться каштанами, но кулек, свернутый из «Венецианской газеты», на ощупь был теплый и приятно согревал пальцы. Чутье подсказало Елизавете, что этот кулек очень подходит к ее простецкому наряду.
