Вошла княгиня. Вид у нее был деловой: пенсне на переносице, в руках папки с бумагами. Она положила их на стол и протянула Трону руку.
– Что в этих ящиках, которые стоят во дворе? – поинтересовался Трон.
– Стекло, – ответила княгиня. – Мы экспортируем его даже в Америку. – В ее голосе зазвучала гордость. – Мой муж оставил мне два стекольных завода на Мурано.
– Мы когда-то тоже производили стекло, – меланхолично проговорил Трон.
– На Мурано? – Княгиня вопросительно выгнула брови.
Трон покачал головой.
– Нет, здесь, в Венеции. Это было еще до того, как на Мурано появились стеклоплавильные печи.
– Это, наверное, было давно.
Трон кивнул.
– Ваша правда. А началось это лет четыреста назад.
Княгиня с удивлением воззрилась на Трона.
– Выходит, вы из тех самых Тронов?
В ответ Трон лишь пожал плечами.
– Тех самых больше не существует. Остались только мать да я.
– А у вас?…
– Нет. Я не женат, – рассмеялся Трон. – Ни на женщине, ни на своей службе.
– Я хотела спросить о том, нашли ли вы время для визита к Палфи?
Трон смущенно кашлянул.
– Сразу после нашего разговора на судне.
Они сидели в креслах у окна Трон – в позе человека, который отлично знает, как положено себя вести в присутствии дамы, а княгиня – небрежно откинувшись на спинку и положив ногу на ногу. Она могла бы показаться абсолютно спокойной, если бы не вертела в руках пенсне.
– Принес ли вам пользу визит к генерал-лейтенанту? – спросила княгиня.
– Палфи сказал мне, что у лейтенанта Грильпарцера были большие долги и что он приходится родным племянником убитому надворному советнику, – ответил Трон. – Хуммельхаузер был богатым человеком, а Грильпарцер его единственный наследник.
– Значит, ваши подозрения были небезосновательными.
– Да, мои подозрения имеют под собой почву. Но лейтенант Грильпарцер прямого отношения к преступлению не имеет.
Княгиня чуть нахмурилась.
– Я не совсем понимаю ход вашей мысли, комиссарио.
– Военная полиция еще вчера вечером арестовала другого человека. Он как будто признался в содеянном. Я говорю о пассажире судна по фамилии Пеллико. Он был директором сиротского дома на Джудекке.
Несколько мгновений княгиня молча смотрела на него. Потом взяла из серебряной шкатулки сигарету и закурила Трон впервые видел, чтобы женщина курила так, словно это было самое естественное для нее занятие. Это его почему-то восхитило. Княгиня затянулась, выпустила длинную струйку дыма, полюбовалась, как она плывет по комнате, а потом сказала:
