Наконец Эмили пришла в себя:
— Почему? Почему из всех мужчин ты выбрала Ротвела? Он — негодяй, мерзавец, его семья несколько раз была на пороге краха!
Мадлен взяла ее за руку.
— У меня не было выбора. Фергюсон пришел в гримерку после спектакля. Он узнал меня.
— О, ты называешь его Фергюсон? — поддразнила ее Пруденс. — Не слишком ли вы сблизились? Надеюсь, он не позволил себе никаких вольностей?
Мадлен покраснела.
— О боже! Значит, позволил! — смеясь, проворковала Пруденс.
— Пруденс! — Эмили задохнулась от возмущения.
Мадлен посмотрела на кузину.
— Милли, почему ты сердишься? Разве не ты говорила, что ради искусства мы должны стремиться к новым чувствам и впечатлениям?
Теперь Эмили покраснела до корней волос.
— Может, я и говорила это, но никогда не говорила: «Иди и развлекайся с герцогом!» Не ожидала ничего подобного от тебя. Ты даже в щеку до этого не целовалась.
— Будто ты целовалась! — парировала Мадлен.
Пруденс хихикнула. Эмили бросила на нее гневный взгляд.
Мадлен тоже развеселилась, но Эмили была серьезна как никогда. И тут Мадлен ясно увидела в подруге подлинную светскую львицу, в которую та, несомненно, превратилась бы, выйди она своевременно замуж. С такими талантами Эмили могла бы составить конкуренцию самым известным дамам из высшего общества.
— Позволь мне объяснить… — сказала Мадлен, понимая, что расспросов все равно не избежать.
Эмили устроилась на диване рядом с Пруденс. Обе не сводили с Мадлен глаз. Эмили сердилась, а Пруденс с трудом сдерживала улыбку.
Рассказывать подробности было стыдно, но раз начала, следовало закончить. И Мадлен рассказала о предложении графа Вестбрука, о мужчинах, поджидавших ее возле выхода из театра, о знакомстве с маркизой Фолкстон и о том, как Элли одолжила ей платье. Но о плане Фергюсона не сказала ни слова.
Однако Эмили не так-то просто было провести:
— Ты что-то недоговариваешь!
Мадлен никогда не умела приукрашивать плохие новости, поэтому она просто сказала:
— Фергюсон сделал меня своей любовницей.
Пруденс завизжала и, пролив чай, вскочила с дивана.
— Как это было? Похоже на те картинки? — спросила она.
Мадлен улыбнулась:
— Нет, мы ничего такого не делали. Мы просто пустили слух, что Ротвел — любовник мадам Гарье. Пока у меня будет защитник, мужчины вроде лорда Вестбрука не будут беспокоить меня, делая непристойные предложения.
Эмили не нашла в этой ситуации ничего забавного:
— Мадлен, ты не можешь продолжать это безумие! Тебе простят увлечение театром, но если узнают, что Ротвел — твой любовник, твоя репутация будет уничтожена.
