Согласно Олафу Янсену, в начале наш древний мир был создан исключительно для блага «внутренней» Земли, где протекают четыре великие реки — Евфрат, Фисон, Гихон и Хиддекель. Те же названия рек в приложении к водным потокам на «внешней» поверхности есть не более чем давняя традиция, сохранившаяся с незапамятных времен.
На вершине высокой горы у истока этих четырех рек, как утверждает Олаф Янсен, ему удалось открыть потерянный «райский сад», истинный пуп Земли; он провел более двух лет в исследованиях и путешествиях по этой чудесной «внутренней» стране, которая изобилует изумительными растениями и гигантскими животными; здесь люди доживают до возраста в сотни лет, подобно Мафусаилу и другим библейским героям; здесь четверть пространства покрывает вода, а три четверти составляет суша; здесь есть громадные океаны и многочисленные реки и озера; здесь города достигли наивысшей степени величия и строительного мастерства, а средства передвижения настолько же опережают наши, насколько мы, со всеми нашими хвастливыми достижениями, оставляем позади обитателей «темной Африки».
Расстояние по прямой между внутренними поверхностями приблизительно на шестьсот миль меньше признанного диаметра земного шара. В самом центре этого огромного пространства находится источник электричества — колосальный шар тускло-красного огня. Шар этот нельзя назвать ослепительно ярким, так как он окружен белым, мягким, светящимся облаком, которое испускает равномерное тепло и удерживается в центре внутреннего пространства непреодолимой силой гравитации. Людям «внутреннего» мира электрическое облако известно как обитель «Дымного Бога». Это место они считают «Троном Всевышнего».
Олаф Янсен напомнил мне о знакомых нам всем школьных лабораторных опытах по демонстрации вращательного движения и центробежной силы: они ясно показывают, что если бы Земля представляла собой цельное тело, скорость вращения вокруг собственной оси разорвала бы ее на тысячу кусков.
Старый скандинав упоминал также, что на дальних берегах Шпицбергена и Земли Франца-Иосифа каждый год можно наблюдать, как стаи диких гусей летят еще дальше на север; это отмечали в судовых журналах мореплаватели и исследователи. Но еще ни один ученый не сумел выдвинуть удовлетворительное и приемлемое хотя бы для себя самого предположение, к каким землям влечет тонкий инстинкт этих крылатых странников. Олаф Янсен, однако, дал их поведению весьма резонное объяснение.
