— Все, кто любит, должны страдать, — Крымов поднял палец кверху.
— А ты считаешь, что это нормально — знать все это и не помочь следствию, в частности Левину?
— Но если ты расскажешь ему все это, то подставишь меня. Не лучше ли оставить мое участие в этом деле за кадром и позволить ему самостоятельно искать убийц Сырова? Тем более что я вот лично понятия не имею, кто его убил. Думаю, кто шляпку спер, тот и бабку убил. Я имею в виду, кто Сырова замочил, тот и Аркашу прибил.
— Способ-то какой нашли, что в первом, что во втором случае, Женя!
— Пытались представить таким образом, будто работал не профессионал, а так — шушера какая-то! Чтобы никому и в голову не пришло, что Аркашей этим могли заинтересоваться серьезные люди. Не говоря уже о Сырове.
— Мне надо было раньше тебе все рассказать, — вздохнула Юля. — Тогда бы не кружилась на одном месте, не тратила бы понапрасну время.
— Да уж…
— Скажи, а когда я попросила тебя помочь мне определить, кто такие эти «испанцы», разве ты не понял, что я ввязалась в это дело?
— Нет, не понял. Понимаешь, то, что вы проводили с Денисом время, прогуливались по Ницце, ходили в рестораны и музеи, — все это входило в наш план. И то, что ты по его просьбе попытаешься выяснить, кто такая эта девушка, это тоже было прогнозируемым. Поэтому я тебе с легкостью помогал. Но ведь тогда никто из нас не знал, что Сыров лежит в Москве с пробитой головой. И что Аркашу тоже прибьют. Я предупреждал его, объяснил все на пальцах. Нет, помчался в Москву, идиот! Мы приготовили ему теплое местечко в Бухаресте… Все спутала встреча с этой актрисой, мать ее, Изабель Рош. Вернее, не спутала, а сильно подействовала на впечатлительного Аркашу… Но что теперь говорить. Его нет, Сырова нет. История, с моей стороны, конечно, закончена. Все встало на свои места. И я счастлив, что смог помочь хорошему человеку.
— А Денису ты помочь не хочешь?
— Рано или поздно Надя сама ему все расскажет. А сейчас пусть он попытается ее найти. Пусть понервничает. Честно говоря, я думал, что Денис окажется более решительным. Что он еще здесь, в Ницце, все вспомнит, поймет… И вообще, Юля, это его личное дело, понимаешь? Единственно, что ты можешь сейчас сделать, это дать наводку Левину на дело Егора…
— Хорошо, я это сделаю. Вот только не знаю как.
— Знаешь что? Отдохни, прошу тебя. Закрой глаза, расслабься, послушай музыку… Мы с тобой столько дней не виделись, а у тебя на уме только Денис, — он поймал ее руку и больно сжал ее.
