«Красота, какая красота!» — прошептал он, не отрывая глаз от небесной синевы. И в этот миг, совершенно беспричинно (а именно так часто приходят в голову пустяковые, зряшные мысли) ему вдруг подумалось: интересно, какую часть неба можно было бы затянуть этими черными, сшитыми воедино полотнищами. Он усмехнулся, отгоняя от себя эту мрачную мысль. А чуть погодя, глубоко вздохнув, прошептал: «Хвала Аллаху!»
«И действительно, хвала Аллаху, что таким покровом не закрыть ни неба, ни моря, ни других красот этого мира. Иначе… А что «иначе»? — подумал он. — Что за чепуха лезет в голову?» И все же он не смог отогнать этой мысли, и она против его воли дорисовала мрачный облик человека (может, это был он сам?), волокущего за собой тяжелую черную завесу, которая покрывает озера и луга, а вслед ему весь свет шлет проклятия, клянет его, как клянут нечистого…
Еще до того, как ступил на балканские земли, Хаджи Милети увидел издалека покрытые снегом горные вершины — островерхие и голубоватые, как нигде. Был шестой день пути, когда на склоне гор показались первые села, совершенно не похожие на те, которые он привык видеть в остальных частях империи. Его охватило чувство какой-то тревоги, смешанной со страхом. Он не мог понять, откуда оно, это чувство? Но, разглядев вдали колокольни, понял: это церкви, увенчанные крестами, они даже на таком расстоянии вызывали смятение в его душе. Впервые в жизни Хаджи Милети видел церкви. Он слышал, что всемогущий султан, великодушный властелин его, дозволил христианам покоренных земель молиться в церквах, но он не представлял себе, что церкви будут возвышаться столь вызывающе средь бела дня, блестя крестами на куполах.
Потом рядом с церквами его глаз различил устремленные ввысь минареты, и он немного успокоился. По сравнению с этими старыми, почерневшими от времени церквами белый камень недавно выстроенных минаретов сверкал белизной. «О Всемогущий, они словно невесты на выданье», — подумал Хаджи Милети с восхищением. Великий падишах предусмотрел все. Рядом с каждой церковью выстроил мечеть. Пусть молодая жена затмевает старую развалину, пока не победит ее окончательно. «Ох уж эти государственные дела», — подумал Хаджи. Ему не стоит в чем-либо сомневаться, ведь есть правители, которые предусмотрят все, не упустив и мелочи.
Он убеждал себя в этом, однако маленькое сомнение все же точило его изнутри. «А вдруг покосившиеся церкви, эти старые ведьмы, возьмут и набросятся на мечети? Нет-нет!» — обрывал он эти мысли и начинал посвистывать, словно отгоняя их от себя. Хаджи Милети был человек простой, бесхитростный, в школах никогда не учился и книг не читал, а потому сомнения легко покидали его.
