*, невзрачная на вид трава. Семена ее с острыми крючками цепляются ко всему, даже к сандалиям, не говоря уже об одежде и коже. Именно в это время семена дозревают и особенно агрессивны.
Крам-крам всюду: в машине, в пище, они впились в наши одеяла. Мы с ног до головы ими облеплены. По меньшей мере еще месяц после возвращения в Дакар я вытаскивала их из нашего экспедиционного снаряжения и одежды. И все же некоторые из них добрались с нами даже до Польши, вызывая уже не раздражение, а самые приятные воспоминания. По мнению мавританцев,
крам-крам определяет границу пустыни. Там, где кончается эта трава, начинается настоящая Сахара.
Предсахарская зона Мавритании когда-то изобиловала дикими животными, по сейчас она довольно густо заселена. Большие стада скота и охота (она приняла особенно широкие масштабы в годы последней войны, когда в стране временно находились сенегальские войска, которые использовались на строительстве дорог) послужили причиной уменьшения числа диких животных. Здесь еще живут, хотя и в небольшом количестве, львы, пантеры, гепарды и леопарды, гиены, шакалы, различные виды антилоп и даже стадо слонов, которое охраняется. Много также мелких животных, птиц и различных видов пресмыкающихся. Около Нуакшота встречаются кабаны, на которых с удовольствием охотятся европейцы, мавританцы же никогда не едят их мяса. По законам Корана кабан считается грязным животным.
Дорога из Росо в Бутилимит, а затем из Бутилимита в Нуакшот дает полное представление о Южной Мавритании. Мы проезжаем леса акаций, степь, превращенную в парк, дюны с редкой растительностью; их крутые склоны нависли над топкими озерами, которые сейчас покрыты коркой засохшей грязи. Минуем высохшие поля проса, колодцы и еще не высохшие естественные водопои — небольшие озера. Едем мимо ленивых коров-зебу, овец и коз, вдоль стоянок и временных селений. За стадами скота присматривают пастухи, чаще всего негры-вольноотпущенники.
Дорога, которую мы выбрали, отмечена на карте как «местная, без дорожных знаков». Сопоставление такого определения с действительностью позволяет задуматься и над другими данными, касающимися средств сообщения, которые содержатся в справочниках о Мавритании и в официальных отчетах.
Например, нас заверили, что в Шингетти имеется аэродром. При ближайшем знакомстве это оказался участок плоской графито-черной пустыни с «флюгером», показывающим направление ветра. Он грустно свисал с какого-то уродливого одинокого деревца. Вдобавок аэродром находился примерно в 40 километрах от селения, куда после посадки нам следовало доехать на верблюде или добраться пешком, поскольку никакого иного сообщения не было.
