Собрали камнерезов, художников и стали держать совет – как довести это чудо света до ума, подклеить, а главное – дополнить недостающие детали. И тут-то обнаружилось, что ни знающих мастеров, ни янтаря нужного размера и качества – ничего в России нет. Надо отправлять послов в Восточную Пруссию, где на пляжах под Кенигсбергом добывается янтарь, и, наверное, звать оттуда мастеров, хотя бы учителей для наших резчиков.
И знаете, что произошло? Можно догадаться. Художники и чиновники, которым было поручено собрать и доделать Янтарную комнату, побоялись доложить царю горькую правду. А тот за недосугом несколько лет не вспоминал о подарке. Потом вспомнил, кого- то наказал, кого-то выгнал, кому-то, может, и голову отрубил – этот царь был скор на расправу. Но ничего хорошего из этого не вышло – комната как была в ящиках, так и осталась.
В 1725 году Петр умер. О Янтарной комнате позабыли.
Еще через двадцать лет, в 1745 году, по какой-то теперь неизвестной причине о сокровище вспомнила дочка Петра, Елизавета, которая уже пять лет как занимала Российский престол.
Вернее всего, такой причиной стало сооружение Зимнего дворца, которым ведал великий архитектор Растрелли. Растрелли и предложил превратить в Янтарную комнату один из залов основной анфилады этого дворца.
Растрелли забрался в подвалы и отыскал ящики. И понял, что, даже если бы панели были в порядке, их слишком мало для зала – комнаты во дворце прусского короля были куда скромнее размерами. К тому же явно не хватало четвертой панели, которая была не закончена и осталась в Берлине.
Узнав об этом, Елизавета направила послу в Пруссии указание любой ценой, но, разумеется, подешевле раздобыть недостающую панель.
Чтобы вам было понятнее, я поясню: панелью мы называем здесь янтарное полотно, похожее по форме на дверцу шкафа. По высоте она доставала до потолка зала, а по ширине в стене от угла до двери их помещалось две. То есть Янтарная комната состояла из четырех «дверок»: по две на боковых стенах, а третья стена, дальняя от окна, оставалась без янтаря, так же как и стена, занятая окнами.
Янтарной комнате повезло. Очередной прусский король счел полезным дружить с Россией, отыскал недостающую панель, нашел мастеров, чтобы ее доделать, и через год отправил в Петербург.
Теперь задача Растрелли облегчилась. Но не настолько, как вы думаете. Раз кабинет в Берлине был куда меньше зала в Петербурге, то янтарь пришлось дополнять всякого рода вставками, а также укрепить между панелями высокие, в высоту панелей, зеркала. А когда и этого не хватило, то Растрелли вставил посреди каждой панели по мозаичной картине флорентийского художника Дзокки, которые символически изображали разные чувства человека – осязание, зрение, вкус и т.д.
