Река прочесывает свое тело в плавнях, очищая воду от гниющих остатков и от всего, что сбрасывается в нее и сливается. Из глубоких протоков и на плесах ее можно пить прямо из-за борта, зачерпывая кружкой. Сердиться друг на друга в таких местах и случаях бесполезно. Надо грести, каждым взмахом дюралевого весла выгоняя из болотных зарослей и поднимая в атаку подразделения кровососов различного калибра, терпеть и верить в удачу — блуждания в плавнях редко продолжаются больше двух-трех дней.
Еще нередко встречаются поперек проток частоколы, сооруженные рыбаками для ловли сетью, — на притоках Припяти они зовутся по-древнерусски «езами». Водникам они впоследствии снятся. Приходится по очереди вылазить на верхнюю жердь податливой изгороди, чтоб облегчить каяк, и, осторожно балансируя на ней, протолкнуть его на метр, затем на следующий, рискуя повредить единственное прибежище и транспортное средство — опрокинуть его, повредить на кольях шкуру или каркас и потерять почти всякую надежду добраться до берега, который неизвестно где. Любой нетопкий берег в таких местах зовется «высоким», и их набирается не так много, иногда меньше одного в день. В этом плавании одну из ночей им едва не пришлось провести в каяках. Уже в потемках, когда взошла луна, удалось, пойдя напролом, прибиться наконец к твердому берегу. Он оказался крошечным подтопленным островком, едва возвышавшимся над поверхностью воды. Дров на нем, даже болотной ольхи, не было и в помине. Выручил маленький пыхтящий примус, который Капитан никогда не ленился затолкать в свой рюкзак. В тот вечер Капитану с трудом удалось заставить всех поужинать — ни у кого не оставалось сил.
Это он, Капитан, который не был тогда еще Капитаном, а обычным водоплавающим «шестидесятником», прибежал много лет назад в обеденный перерыв к будущему Вольноотпущенному и, не застав его на месте, оставил записку, что в «Спорттовары» поступили байдарки «Салют».
О, этот неповоротливый, рассчитанный на троих катафалк, собранный из каких-то тяжеловесных легированных отходов военного производства, будь он трижды неладен! У самого вдохновителя покупки имелась привезенная из ГДР легкая на ходу голубая «RZ-етка» с деревянным остовом и бронзовыми гайками-барашками, которые так любили отвинчивать дети на грузила и еще почему-то коровы своими шершавыми языками, — эти любили также слизывать заплатки и наклеенные на днище продольные резиновые бинты.
Тогда Вольноотпущенный не понял, отчего его новый друг так настаивает на приобретении байдарки. Капитан был неофобом и пассеистом, ненавидящим моторные лодки, как и все, что могло ассоциироваться у него с советской властью. Он вырос на Днепре, где в воскресный день с ревом выходили на фарватер, воняя бензином, десятки тысяч моторок подвыпивших трудящихся. Разрешенный после смерти Сталина туризм стал для людей его склада способом освобождения от социальных пут, а возможно, и ответственности. Этот генерал от маргиналий не мог в конце концов не осесть в старинном австро-венгерском городе на западе Украины, увы, вот уже столетие как обезвоженном. Причину маловразумительной настойчивости Капитана Вольноотпущенный понял, лишь когда проплыл с ним как-то по Днестру в майские праздники, прихватив пару выходных.
