— А в-вы… вы разве не видели гвоздик, вбитый в перекладину двери? И привязанную к нему веревку? Он действительно висел на веревке. А зачем его повесили, я не знаю.
— Может быть, мистер Москович. Все может быть. Мы пока что не знаем, как связать все это воедино. Почему тот, кто проник к вам в квартиру, перерыл только спальню? Как-то все это странно, согласны?
— Согласен. Конечно, согласен! В смысле, в сложившейся ситуации я — пострадавший. Но тогда почему я себя чувствую преступником?
— Не знаю, мистер Москович. А почему вы себя чувствуете преступником?
— Наверное, надо позвать моего адвоката. И у меня, если не ошибаюсь, есть право на один телефонный звонок? — Я хотел позвонить Джерри и попросить найти мне адвоката, поскольку никакого «моего адвоката» у меня, разумеется, не было, а заодно объяснить, почему я не пришел на эпохальную встречу с издателями. А то вдруг Джерри волнуется, куда я пропал?
Детектив Склейдж поставил локоть на стол и подпер подбородок ладонью.
— Вы чем занимаетесь, мистер Москович? В смысле, где вы работаете?
— В студии звукозаписи.
— Правда? Вот здорово! Я люблю музыку. А в какой именно студии?
— А это важно? В смысле, что я такого сделал? Я просто вернулся домой.
— Я вас очень прошу, удовлетворите мое любопытство.
— Ну, хорошо. Хорошо. Я работаю в студии «Godz-Illa Records». Они пишут рэп.
Похоже, это название ничего не говорило детективу Склейджу. Зато детектив Стрикленд встрепенулась и посмотрела на меня уже по-иному, с каким-то даже интересом. Я тоже взглянул на нее, наши взгляды встретились на долю секунды, и я поспешно отвел глаза. Наверное, я даже слегка побледнел.
— Э… «Godz-Illa». Звучит знакомо… Карин, ты знаешь эту контору?
Мне показалось, что детектив Стрикленд слегка улыбнулась. Хотя скорее всего мне действительно показалось.
— Да. Кое-что слышала. — У нее был грудной, бархатистый голос. На удивление сексуальный для такой миниатюрной, невзрачной женщины. Она выразительно посмотрела на Склейджа и произнесла: — Эйб Лайонз.
Склейдж понимающе кивнул, потом на пару секунд задумался.
— Стало быть, рэп? Грязный бизнес. В котором участвует множество потенциальных убийц, да, мистер Москович? — Я не удостоил его ответом. — А что конкретно вы делаете в «Godzzz-Iller Records»?
Я секунду помедлил. Может быть, даже пару секунд. Или пять. Слишком долго. Это был критический момент. Время принять решение. Должен ли я сказать правду? Что «втихаря» пишу тексты для самого известного рэпера в мире — и что из-за этого в данный конкретный момент моя жизнь подвергается смертельному риску? Может, они мне помогут.
