Мартин был удовлетворен. При мысли о том, что ему, если верить словам Годит, пока не грозит неожиданная встреча с Уильямом де Шампером, он сдержанно усмехнулся.
— Вы смеетесь, сэр? — возмущенно воскликнула камеристка.
— Моя улыбка вызвана иными причинами, — проговорил Мартин. — Я всего лишь дивлюсь причудам судьбы. Встретиться на пути к Святой земле со столь знатной дамой, в чьих жилах течет кровь не только де Шамперов, но и самих Плантагенетов! Лишь теперь я понимаю, отчего леди Джоанна столь высокомерно обращается со своим супругом!
— Моя госпожа высокомерна? Господь с вами, сэр рыцарь, — не судите о том, что вам не известно!..
И почтенная Годит с большой откровенностью поведала историю этого брака.
Обри де Ринель и впрямь был победителем турнира в Винчестере. Именно там он приглянулся молоденькой и прелестной пятнадцатилетней Джоанне. Девушка была так хороша, что ее единодушно избрали королевой турнира, а Обри своего не упустил, хоть и был беден. Он принадлежал к тем рыцарям, которые, не имея обширных владений, кочуют с турнира на турнир, а весь их доход составляют доспехи и кони побежденных в турнирных поединках противников. Семья его считалась довольно родовитой, но обеднела и была обременена множеством детей. Сэру Обри, второму по старшинству среди сыновей его отца, не предстояло ничего унаследовать,[63] поэтому женитьба на леди Джоанне оказалась для него неслыханной удачей.
— Сэр Обри окружил нашу юную госпожу таким поклонением, — увлекшись, продолжала камеристка, — что сумел-таки добиться ее любви. И получил вместе с нею поместье Незерби, ленные владения, пруды, мельницы и обширные пастбища. Не говоря уже о замке, который недавно был перестроен и украшен двумя новыми башнями и барбаканом с подъемным мостом. Загляденье, а не замок, скажу вам по чести! И во владение им сэр Обри вступил, не имея ничего, кроме коня, доспехов, пары оруженосцев, с виду напоминавших разбойников, да благородного имени — де Ринель. Предки его явились в Англию с Вильгельмом Завоевателем,[64] но одному Господу ведомо, сколько среди его воинства было всяких негодяев и голодранцев!
— Напрасно вы так считаете, сударыня. Благородное имя — это уже немало.
— Для кого-то, может, так оно и есть. Только не для де Шамперов! Поверьте, я сама родом из знатной саксонской семьи, мои предки бились с норманнами при Гастингсе, но для меня великая честь — быть в свите леди Джоанны. Ведь де Шамперы вхожи к самому королю! Вот почему, когда лорд Артур неожиданно согласился отдать свою дочь такому человеку, это вызвало всеобщее удивление. На то, однако, была особая причина: некогда его светлость, сэр Артур, завоевал руку своей будущей супруги, став победителем турнира. Я полагаю, его сердце смягчилось тем, что он усмотрел в судьбе дочери отражение судеб ее родителей. Именно поэтому он дозволил юной Джоанне совершить свободный выбор. Зато его супруга, леди Милдрэд Гронвудская, далеко не сразу приняла сэра Обри. Когда его светлость вместе с новобрачными вернулся в замок Малмсбери, миледи впервые осмелилась упрекнуть супруга, хотя более нежной и любящей жены во всей Англии не сыскать! На целых полгода она удалилась в монастырь Святой Хильды, но в конце концов ей пришлось смириться с тем, что сэр Обри перед Богом и людьми стал мужем ее младшей дочери…
