- Ты у меня самая красивая царевна, - восхищаюсь я.
- Какое там! - отмахивается она. - В неволе крепостной и моя красота сильно поблекла, не то совсем, что раньше была!
- А батюшка тебя за красоту полюбил?
- Вначале за рукоделие.
- Как это?
- Вышивки мои увидел и захотел узнать, как я узоры составляю.
- В самом деле, как? Придумываешь?
- Ни на волос. Вокруг нас, Саша, все красотой наполнено, умей только ее увидеть! Вот и я стараюсь. То травку-муравку вспомню, то гроздья рябины, то морозные узоры на стеклах...
- А как же ты, вольная, - допытываюсь я, - не побоялась за него, за крепостного, замуж пойти?
- Родную душу в нем угадала, - не сразу откликается матушка. - Он ведь удивительным живописцем был. Всего себя в работу вкладывал. Потому и брала она людей за живое!
Замолкла матушка, и у меня будто комок в горле встал. Еще не привыкли мы говорить про батюшку "был". Кажется, еще совсем недавно, возвращаясь с оброка, нежно обнимал матушку, а меня подбрасывал высоко в небо и радостно удивлялся:
- Сашка-то совсем большой стал! Пора его по-настоящему рисованию учить!
Недолго постигал я с отцом премудрость живописи. Десяти лет мне еще не исполнилось, когда отправил его князь Извольский в бурлаки.
- Жизнь моя, Саша, - продолжала матушка, - с самого начала нелегко сложилась. Сиротой рано осталась, у чужих людей жила. С утра до ночи вышивала, за постой и хлеб отрабатывая. А с Ильюшей мы по первости счастливо зажили... Как прибыли в Лысково, князь сразу нас не притеснял. Выделил каморку, посадил на месячину, трудными уроками меня не обременял. А когда ты родился и понял барин, что я в полной его власти, тут же заставил вдвое больше шить. А Ильюшу снова на оброк отправил. Хоть и говорят, что с милым рай и в шалаше, да только не про крепостную неволю те слова!..
Стали мы тогда с твоим батюшкой думать и гадать: а нельзя ли нам как-то на волю откупиться? По пятьсот рублей требовалось внести за каждого, всего - полторы тыщи. Взять такие громадные деньги было неоткуда, за несколько жизней их не скопили бы. А тут еще, на беду, батюшка в бурлаки попал!
- А за что его барин наказал?
- Объявили, что за непокорство. А на самом деле меня он защищал. Налетел как-то на меня управляющий, стал ругать, что с уроком не справилась. А я как раз глаза переутомила, шить по многу часов не могла. Ильюша и осадил его, взял за плечи и вывел из нашей каморки. Тот барину пожаловался, и свершил князь суд скорый и неправый. Ну а остальное тебе ведомо. Бурлацкая лямка отцу не под силу оказалась. Когда домой из путины доставили, он уже кровью кашлял. Хорошо еще, не оставили, как других, умирать по дороге...
