На суде не было представлено никаких доказательств вины Юлии – все оперативные записи были уничтожены, обвинение опиралось только на путаные объяснения главы фирмы «Ховард-консалт» и «Куратор».
Юлию осудили на семь с половиной лет, приписав ей шантаж и вымогательство. В последнее время две эти статьи Уголовного кодекса стали активно применять по отношению к журналистам».
Заметьте, что Токарева начала разговор о том, что журналиста судят за то, что он напечатал, а пример она дает прямо противоположный – предложение «честного» журналиста не печатать накопанный им материал. Такую потерю ориентировки у Токаревой я могу объяснить только одним – тема журналистского шантажа и вымогательства для Токаревой была очень актуальна и ее очень пугала судьба Пелеховой. Заметьте и еще нюанс: для Токаревой вымогательство является похвальным поступком, а наказание за него – подлостью.
А вот еще довольно характерный момент. Токарева выдает личную версию того, за что убили редактора «Форбса» Пола Хлебникова:
«Американского журналиста Пола Хлебникова, с точки зрения журналистики, убили ни «за что». Как ни кощунственно этo звучит, его могли убить «на всякий случай», чтобы использовать убийство в пиаровских целях. А могли – за неаккуратную работу с агентами. Павел мог пообещать кому-то денег за информацию, а потом не заплатить. Он был скуповат. Для каких-нибудь диких людей обещанные и невыплаченные деньги – это все равно что украденные из их вонючих карманов».
Сначала я зацепился глазом за этот эпизод потому, что не вижу разницы между вонючим карманом «диких людей» и таким же вонючим карманом Хлебникова или самой Токаревой. А потом задумался – с чего это она так злобствует на людей, которые, не имея других способов, могут пристрелить алчных свиней-журналистов? И понял, что механизм-то ведь здесь таков. Компромат может достать только тот, кто близко работает или находится рядом с тем, кого компроматом шантажируют. Шантажист-журналист берет у этого информатора компромат, обещает ему заплатить, а сам продает компромат, как Пелехова, объекту шантажа. После чего все деньги кладет в свой вонючий карман, а добытчику компромата грозит, что если тот не отстанет от него с требованием денег, то он расскажет, откуда у него этот компромат, и тогда информатору будет очень плохо. Конечно, тут на какого информатора нападешь, тут и журналисту может не поздоровиться от «диких людей». Думаю, Токарева своей шкурой это чувствует, этого боится и поэтому с такой ненавистью о «диких людях» пишет.
