Дискуссия в Городском театре в Амстердаме обещала быть необычной. Организовала мероприятие группа амстердамских студентов и журналистов под названием «Счастливый хаос». В качестве гостей были приглашены бельгийский основатель Европейской арабской лиги Дияб Абу Джахья и голландский политик, социал-демократ Борис Диттрих. Вести дискуссию предстояло Тео ван Гогу и начинающей киноактрисе Георгине Вербаан. Темы на повестке дня: феминизм, идеализм и мусульманские ценности.
О Георгине Вербаан сказать почти нечего. Однако Абу Джахья – фигура интересная. Он родился в ливанской деревне в 1971 году, а в 1990-м переехал в Бельгию, утверждая, что ему угрожает партия БААС, и изучал политологию в Лёвене. Женившись на бельгийке, он стал бельгийским гражданином, а через три месяца они развелись. В 2000 году он основал Европейскую арабскую лигу. Он брал пример с Малколма Икса. Так же как Малколм, Абу Джахья выступает против ассимиляции. Он хотел бы, чтобы арабы жили в Европе как арабы, со своими собственными политическими партиями и школами.
Йорт Келдер, редактор глянцевого журнала о деньгах и стиле жизни, любовник Георгины Вербаан и актер-любитель, снявшийся в одном из фильмов ван Гога, рассказал мне, что случилось в тот вечер, в июне 2003 года. Абу Джахья вошел в театр в окружении телохранителей угрожающего вида. Когда ему сказали, что ведущим будет ван Гог, он отказался участвовать в дискуссии. Ван Гог сообщил аудитории, что случилось, и выразил удивление по поводу того, что этот «сутенер пророка» нуждается в защите не только Аллаха, но и телохранителей. Абу Джахья и его охранники покинули зал, после чего ван Гог побуждал аудиторию кричать: «Аллах лучше знает! Аллах лучше знает!» Политик Диттрих назвал ван Гога грубияном. Ван Гог назвал Диттриха «липкой смазкой» (Диттрих не скрывал своей гомосексуальности). Еще один славный вечерок в Амстердаме.
Выйдя из театра, один из организаторов подвергся угрозам со стороны телохранителей Абу Джахья. Когда к перепалке присоединился Тео, к нему подошли несколько молодых марокканцев. Что именно они сказали, неизвестно. По словам нескольких свидетелей, они кричали, что «жирной свинье это так не пройдет». Йорт Келдер слышал слова: «Мы поймаем эту жирную свинью и вспорем ей брюхо». Ван Гога уговаривали поехать домой на такси. Ерунда, сказал он, и сел на велосипед.
«Именно тогда, – сказал Келдер, – я понял, как сильно они ненавидят его. Для нас это была просто игра, игра в дискуссию. Они же относились к этому очень серьезно».
