Ночной прохожий | страница 2
Я начал с того, что в наши дни для поэзии — плохая акустика. А закончу тем, что, наперекор этому, не сомневаюсь: не сегодня так завтра настоящий поэт будет услышан.
Дмитрий Лунин — поэт, он уже есть. И у него есть будущее.
Кирилл Ковальджи
УГОЛ ЗРЕНИЯ
Просьба к читателям
Не проводите параллелей
С моею музою, прошу!
Я вижу свет в конце тоннеля,
Но я об этом не пишу.
«Прости за то, что писем не пишу…»
Прости за то, что писем не пишу —
как ни начну — всегда выходит в рифму.
Плюс не о чем писать: какой-то шум
за окнами; бывает, снятся нимфы,
а значит — не совсем еще старик,
но ни на что не чую вдохновенья.
На мысли о грядущем свой тариф.
А чтобы написать стихотворенье,
не то что лень, да чувствую — не то,
когда прочту — испачкана бумага.
И стыдно сознавать, что ты — никто,
когда глядит с окон универмага
какой-то, схожий внешностью с тобой,
но он — живой, и значит настоящий.
Не спрашивай про прежнюю любовь,
она ничуть не лучше предстоящей.
Догадываюсь, что всему виной,
лишь только я. А здесь, пойми, подруга,
жизнь крутит иногда еще кино,
но только черно-белое. Без звука.
Попытка дневника
Нервы ни к черту, дрожание конечностей и все такое.
Не могу пары строк настучать по клавиатуре.
Даже во сне перестал испытывать чувство покоя.
Ненавижу замысловатые диспуты о культуре.
Хочется задать вопрос,
но задавать его абсолютно некому.
По телеку врут, а газет не читаю вовсе.
В поисках действенных средств
переругался со всеми аптеками.
Кажется, что в календаре поселилась навечно осень.
Люди в ответ на вопрос «Как дела?»
мгновенно становятся нытиками.
По законам физики,
если в тебе не хватает энергии — увеличивай массу.
Прочел в интернете статью о себе
абсолютно безмозглого критика.
Хотя безмозглый критик —
это уже тавтология,
«масло масляное».
Мне 27.
Научите меня кто-нибудь тому, как жить весело.
Даже в министерстве культуры
считают, что я — шизофреник.
Крикнул в окно: «Как дела, мужики?» —
оглянулись семеро.
Трое не оглянулись, ибо должны мне денег.
Время 23:32,
как отражение в зеркале.
Пора уже спать, а сна у меня — ни в одном глазу.
Нет желания.
Ты написал много строк,
Дмитрий Юрич.
Приехали.
Потом ты, конечно, напишешь еще,
а пока — до свидания.
Ночной прохожий
Этот город труслив изнутри,
лишь заметив меня,
молчит.
Его граждане спешно занавешивают
окна паршивых своих коморок.
И тогда я отчаянно пялю
своих снайперских глаз зрачки
в темноту уходящего дня,
что крадется
походкой довольно дрянного вора.
В переломанном в драках черепе
мысли слишком бессвязно текут.