Нарком внимательно выслушал его и немедленно позвонил в Кремль.
На другой день, когда Шпагин явился на завод, там уже была получена телеграмма: «Срочно высылайте людей для приемки выделенного вам двухсоттонного пресса».
Шпагин просиял и чуть не заплясал от радости, но счастливое выражение исчезло с его лица так же быстро, как и появилось.
— Вы что это приуныли вдруг? — спросил директор.
— Боюсь, что опять начнется волокита.
— С прессом?
— Да… Ведь его нужно демонтировать, разобрать, погрузить на платформы… А платформ может не быть…
— Ну-ну, пустое,, я сам прослежу за доставкой, пошлю надежных людей.
— Это хорошо, но ведь монтаж тоже может затянуться на месяцы?..
— А мы на что? Давайте вместе возьмем это дело под личный контроль. Согласны?
Шпагин пожал протянутую руку и ушел от директора успокоенный.
В середине июня большой пресс был смонтирован и опробован в работе. И директору, и мастерам, и рабочим было ясно, что теперь завод может начать действительно массовый выпуск автоматов.
Шпагин долго сосредоточенно смотрел, как из-под пресса с методической размеренностью вылетали готовые части автомата. Сердце его радостно стучало. На глазах выступили слезы.
Директор заметил это и подошел к конструктору.
— Ну, вот видите, Георгий Семенович, как дело-то пошло!.. Вы собирались навестить своих. Теперь самое время. Поезжайте, отдохните и возвращайтесь со свежими силами…
Ночью Шпагин был уже в родном городке. По сонным улицам он направился к дому. Осторожно, чтоб не разбудить детей, постучал в дверь. Ему открыла жена, напоила чаем и уложила спать. Было решено с утра всей семьей отправиться в лес, провести воскресенье на природе, покупаться, половить рыбу, побродить по душистым лугам…
В то памятное воскресенье рабочие с семьями утром отправились в лес на берег реки. Завком выделил для этого автомашины, вывез буфет.
На лужайке, под тенистым дубом, играл оркестр. Молодежь танцевала. Шпагин, встретив старых друзей, пошел с ними прогуляться по берегу.
Вдруг из-за кустов на тропинку выехал велосипедист и замахал белым платком.
Шпагин с друзьями остановился: «Что это он?»
Велосипедист, растрепанный, в мокрой майке, подъехал к ним и, тяжело дыша, облизав запекшиеся губы, выдохнул:
— Товарищи, — война!..
В тот же день Шпагин вернулся в Энск и сразу направился на завод. Еще издалека он услышал гул толпы. В заводском дворе шел митинг второй смены. Рабочие стояли, сурово сдвинув брови, и слушали гневные речи. Многие из них записывались в добровольцы, другие клялись работать день и ночь, чтоб удвоить, утроить выпуск автоматов.
