— Я их достану, — сказал Чанс, ныряя на заднее сиденье.
Гвен обежала прицеп, пристегнутый к джипу, — на нем красовался большой черный мотоцикл — и сказала:
— Ты забирай Сэма, а я возьму Синди.
Она открыла дверцу и потянулась к малышке, но через секунду снова выпрямилась:
— Тори, можешь помочь мне с ремнями? Я никак не могу их отстегнуть.
— Да, мэм, — сказала Тори и обошла прицеп.
Похоже, ее пока не уволили.
Но хотя она старалась держаться подальше от черного чудовища на прицепе, в груди у нее все сжималось от страха. Воспоминания о несчастном случае то и дело возвращались к ней, как беззвучный шум, в любое время дня и ночи.
— Скорее, Тори!
Тори подбежала к дверце джипа, заглянула внутрь, чтобы расстегнуть ремни, и обнаружила прямо перед собой хорошенькое личико. Моргали большие голубые глаза. На губках надувались пузыри.
— Привет, маленькая.
Малышка радостно забулькала.
— Кто тут самый хорошенький? — Тори отстегнула последнюю пряжку и вынула ребенка из сиденья.
Впервые после несчастного случая ее переполнял восторг. Девочка похлопала ее по лицу и засмеялась. Но Гвен с нетерпением ждала своей очереди взять малышку на руки, и Тори пришлось ее отдать.
— Боже мой, — сказала Гвен. — Приятно познакомиться, Синди. Я твоя бабушка.
Тори выгнула брови. Гвен никогда раньше не видела своих внуков? Она знала, что Чанс долго не приезжал сюда, но думала, что они помирились.
Гвен снова обошла прицеп:
— Пойдемте, отнесем их в дом.
— Постой, мам. — Чанс поморщился. — Судя по запаху, Сэму пора менять подгузники. Давай отнесем их прямо в коттедж.
— Ох… — Его мать погрустнела.
— Поездка была долгой, так что после смены подгузников нужно будет их покормить.
Гвен улыбнулась, как будто она была так рада возвращению сына, что на все была согласна.
— Хорошо. Мы с Тори поедем с тобой.
Он обернулся к Тори, и она встретила его взгляд. Она уже заметила, что Чанс высокий и стройный. Что у него черные волосы и синие глаза. Что ему идут и красная фланелевая рубашка, и облегающие джинсы. Но, встретив его взгляд, она увидела и другие тонкости: в его красивых сапфировых глазах была настороженность человека, который никому не доверял.
Просто отлично. Она никогда не работала целый день, только присматривала летом за детьми, пока училась в старшей школе, а теперь ей достался недоверчивый папаша.
Она точно не собирается упрашивать его или оправдываться, чтобы удержать место. Она не хотела работать на брюзгу. Особенно на незнакомого брюзгу. Няни жили с семьей своих работодателей; если он ее оставит, им придется проводить вместе двадцать четыре часа в сутки.
