успехи, еще более тесная ассоциация и новый скачок вперед в области производства, распределения, потребления и обогащения… И ничто не помешает нам — в ожидании Китая — помочь третьему миру пойти в том же направлении. Но когда мы разглагольствуем о Европе-отчизне или Европе-державе, где каждая страна «сохраняет свою самобытность», а все в целом защищены от «американского господства» и «советской угрозы», мы погружаемся в постыдное и отчаянное вранье. Сначала мы врали себе, говоря о «европейской армии», из страха перед русскими, теперь врем, говоря «Еврарабия», «Еврафрика» и «Европа — третий мир», чтобы убежать от реальности и потому что больше никак не вывернуться… Марионеткам «независимой Европы» только и остается, что дергаться: они не творят Историю, они вляпываются в истории…
Ф. Б.Но суть проблемы?
Р. Г. Суть проблемы — это конец того, что Дьердь Лукач[34] называл «манипуляцией». Когда я встречался с ним несколько лет назад в Будапеште, он беспрерывно к этому возвращался, потому что, по его мнению, «этой болезнью, свойственной капитализму», были тем не менее поражены и марксистские демократии тоже. «Манипуляция» несовместима с любым реалистичным и объективным осознанием исторических ситуаций, а не только с марксистской диалектикой… «Массы реальности», геополитические, геологические силовые линии стали сегодня, благодаря информации и росту народного сознания, слишком зримыми, они слишком мощные, слишком определяющие, чтобы ими можно было манипулировать, чтобы сработали какие-то уловки, краткосрочные договоренности, изворотливость и упражнения в ловкости, возведенные в ранг большой политики. Я конечно же знаю, что еще какое-то время мы можем перебиваться, использовать ситуацию на местах, подписывать там-сям контракты, тянуть время, заменяя стратегию тактикой, заниматься манипулированием: плавающий франк, маленькие хитрости эксперт-бухгалтера… Мы рискуем дорого за это заплатить. В течение длительного времени История занималась географией с оружием в руках… Сегодня же география делает Историю. Франция, Европа, независимые благодаря природным ресурсам третьего мира, — не в обиду будет сказано господину Дефферу, господину Мессмеру, — это не политика: это церковные утешения… Мы связываем наши надежды на выживание с иным миром. Этот притворный оптимизм — заказной оптимизм. И порой в комедии, которую мы для себя разыгрываем, появляются и в самом деле восхитительные находки. Например, мы кричим об угрозе разделения мира на две зоны влияния между Соединенными Штатами и СССР при «нейтрализации» Европы. Малопонятно, с какой целью нейтрализовать Европу перед лицом Китая, но это не важно. Ведь самый прекрасный цветок в таком букете риторики — это что нас, для того чтобы парировать удар, одновременно призывают стать «сильными» и независимыми, опираясь как раз на тот самый мир, который и собираются поделить между собой два великана-людоеда… Но если бы они оказались способны на такие свершения, им бы тем более было по силам помешать нам построить европейское
