Весьма торжественно и столь же показательно обставляются казни пойманных хунхузов. Не говоря уже о том, что эти казни производятся публично путем отсечения головы особым кривым мечом, осужденного на казнь хунхуза — привязанного к телеге — предварительно возят по всему городу с особой процессией. Даже на улицах европейского Харбина часто встречаешь такие процессии, привлекающие огромное количество любопытных.
Однако целые платформы отрубленных голов мирных огородников очень мало пугают хунхузов, а десяток-другой казненных за год, хотя бы в самом показательном порядке, хунхузов не ослабляет их рядов и не уменьшает их энергии. Насколько такие меры не достигают цели, можно судить хотя бы по тому, что, по произведенному приблизительному и конечно скорее преуменьшенному, чем преувеличенному, подсчету за тот же год, на который падает карательная экспедиция Чжан Сюэ-ляна, в пределах Трех восточных провинций Китая хунхузы ограбили у населения имуществом и деньгами около 2 миллионов даянов и взяли в плен около 1400 человек. Можно себе в связи с этим представить, во что обходится Северной Маньчжурии хунхузничество, если иметь еще при этом в виду, что в приведенном подсчете остался совершенно неподведенным итог убытков, явившихся последствием убийств и поджогов, от которых погибло огромное количество лесных материалов, железнодорожного имущества и всяких построек.
Борьба с хунхузничеством представляется вообще очень сложным делом, так как хунхузы являются полными хозяевами местности, в которой они оперируют, и преследование их всегда крайне затруднено. В связи с этим население вынуждено бывает само принимать необходимые меры к своей охране от хунхузов. В равнинных местностях Маньчжурии выработался даже особый тип крестьянской „фанзы“ — с глухой стеной по наружному фасаду и окнами и дверьми во двор, который обносится сплошной высокой стеной из саманного кирпича с одними воротами в центре. Более зажиточные усадьбы устраивают по углам этой стены даже башенки с бойницами, что окончательно превращает такую усадьбу в миниатюрную крепость, из которой удобно наблюдать за окрестностями и отстреливаться от приближающихся хунхузов. Усадьбы земледельцев, составляющие одно селение, обносятся одной общей земляной стеной, причем уездные власти часто разрешают отдаленным селениям образовать отряды добровольной деревенской милиции, вооруженной средствами селения, носящей название „туань-лянь-ху“ (обучение военным приемам), для защиты селений от хунхузов.
