— Там около конюшен целый склад бревен и досок, — сказал Оливер.
— Прекрасно, в какую же дверь легче всего внести их?
— В маленькую дверь в кухне, она ближе всего к конюшне, но она заперта и заложена крюком.
— В таком случае отопри ее, а потом запри хорошенько дверь в конюшни, чтобы сохранить наших лошадей. Пусть они там и остаются расседланными. Мы должны здесь продержаться, по крайней мере, два дня. А теперь за дело, ребята, только раньше выложите вот сюда весь запас ваших ружей, кинжалов и пороха, чтобы я знал, сколько у нас всего этого добра, и хватит ли его на все время осады. Слава Богу, что погода такая плохая, что значительно облегчит нам задачу, так как мы все время будем находиться под кровлей, а наши преследователи — под открытым небом.
Раненые улеглись опять на полу, здоровые принялись за работу, а Гель и Кит стали осматривать оружие и амуницию. Кроме кинжалов и мечей, налицо имелось несколько револьверов, ружей и пистолетов.
Мерриот и его помощник, окончив осмотр, который вполне удовлетворил их, скинули верхнюю одежду и принялись устраивать баррикады у дверей и окон при помощи сундуков, скамеек и столов, которые они нашли в смежных комнатах. Затем стали приносить постепенно и бревна с досками; они тотчас же пошли в дело, и скоро все двери и окна были забаррикадированы, причем оставлены только маленькие отверстия, чтобы можно было просунуть дуло револьвера или ружья.
За этим занятием Мерриот и его люди провели несколько часов подряд. Когда наконец все было кончено, и дом превратился в неприступную крепость, Гель почувствовал, что падает от усталости. Но все же раньше, чем лечь спать, он поднялся наверх, чтобы взглянуть на свою пленницу и узнать о ее здоровье.
Френсис и Том спали у дверей ее комнаты, из которой доносилось ровное, спокойное дыхание Анны. Тогда Гель спустился опять вниз и увидел, что все улеглись, кто как мог, на полу, и только один Антоний сидел еще у камина.
— Я теперь пойду спать, Антоний, — сказал ему Гель, — по-моему караулить теперь больше нечего, так как все равно мы отсюда никуда не уйдем, а если наши преследователи подъедут к дому, они, наверное, так будут шуметь, что сразу разбудят нас всех.
— Конечно, они не минуют нашего дома, — вмешался Кит Боттль в разговор, — наверное они узнают в городе про этот пустой дом и завернут сюда, чтобы осмотреть его хорошенько, а если сначала и проедут, пожалуй, мимо, то тотчас же вернутся, так как увидят, что следы от копыт наших лошадей кончаются здесь и дальше не идут. Кроме того, ведь наши лошади в конюшне тоже не стоят спокойно. Когда они заржут, их слышно далеко и, конечно, их присутствие в пустом доме сразу возбудит общее внимание.
