Впрочем, загадка разрешилась довольно быстро, когда мы все уже сидели в противоперегрузочных креслах, ожидая разрешения на вылет.
— А что за дело-то? — спросил я прямо.
— Парковый рейнджер. Двадцать с лишним лет браконьеров гонял, — не без гордости ответил Фрэд.
— И теперь решили погонять их здесь? — улыбнулся я.
— Да. Что-то вроде. Погонять. — Бывший рейнджер стал неожиданно серьезным, глаза чуть сощурились, и мне почему-то стало неуютно, когда я представил себя на месте того, кого решил погонять Фрэд.
— А еще дочка у меня тут, Анита, — широко улыбнулся он, меняя тему разговора, — подалась в Небесные Сестры — и поминай как звали. Самостоятельная! Говорит, мол, тут передний край для всего человечества, во как!
— Пассажирам приготовиться к старту. Занять свои места, пристегнуться… и не отсвечивать! — закончил инструктаж голос Кима, и шаттл ощутимо дрогнул.
Заработал закрепленный над пилотской кабиной монитор, показывавший вид спереди, и я увидел, как уходит вверх створка шлюза. Надвинулась чернота космоса, и мы вывалились из чрева станции. Тут же на нас надвинулась безумная туша Перекрестка — нелепого, грандиозного, величественного. Шаттл падал на него, и вскоре все поле зрения заполнила серовато-синяя скатерть верхней плоскости.
Вот она дрогнула, поплыла в сторону — теперь перед нами расстилались сразу несколько плоскостей, видны были лишь самые их края. Пилот перевел машину в горизонтальный полет, и она скользнула в атмосферу. Почти сразу началось снижение. Теперь монитор переключился на вид с обзорных камер, и я на мгновение зажмурился, не веря своим глазам. Не было синего гиганта в небе. Над высокими фиолетовыми горами плыла планета, окруженная кольцом, подобно Сатурну в Старой системе. А левее садилось за горизонт местное солнце — красноватое, маленькое, усталое. До самых гор расстилалась равнина, покрытая колышущейся под легким ветром травой. Вдали мелькнули и пропали силуэты каких-то животных, проплыли по правому борту здания странных изломанных очертаний, соединенные между собой подвесными ажурными мостиками, и тоже исчезли из поля зрения.
Шаттл продолжал снижаться, басовитое гудение двигателей сменилось резким свистом, машина провалилась вниз, мягкий толчок…
Мы прибыли на Перекресток.
* * *
Сверху космопорт походил на разрезанный вдоль тюльпан, чья ножка соединялась с жилым куполом города. Серо-стальная дуга посадочного блока вздымалась из песка, словно пасть гигантского чудовища, готового проглотить наш шаттл. Впечатление усиливало и защитное поле, мерцавшее в «пасти», подобно пленке слюны.
