Пожалуйста, напишите или позвоните мне, как только получите это письмо.
С уважением,
Миранда.
Ниже были написаны адрес и номер телефона.
Некоторое время Давид стоял без движения возле кухонной раковины. Снова и снова перечитывал письмо, ничего не понимая, пока не почувствовал, как замерзли ноги. На кафельном полу они застыли так, будто он стоял на голом льду. Он глянул вниз: пальцы ног сжались, покрылись мурашками и посинели от холода. Девушка, полураздетая, неподвижная на снегу — на прекрасном, бескрайнем снегу. И на краю этой ослепительной белизны — четкий силуэт маленькой лисички, неуловимое создание его совести. Когда-то один эскимосский шаман посоветовал ему обращать внимание на ее присутствие. Сердце бешено колотилось. Речь шла о странном случае из его прошлого, и ему вдруг стало необъяснимо страшно.
— Эй! — голос Изабель сверху, из спальни, заставил его вздрогнуть. — Как вкусно пахнет кофе!
— Несу, — крикнул он в ответ. Сунув письмо в карман халата, он вернулся к привычным утренним хлопотам.
Изабель примирительно улыбнулась, когда он протянул ей чашку с кофе, но он не заметил ее раскаяния. Его мысли были заняты письмом, в памяти проносились мириады позабытых деталей. Шейла Хейли… Это невероятно… Невозможно.
— Послушай, дорогой. Я знаю, что была… — начала Изабель, но остановилась. — Что случилось?
Его решение оставить странное письмо при себе тут же исчезло. Конечно, это дело его прошлого, но он совершенно не умел ничего от нее скрывать.
— Я получил письмо. Похоже, меня кто-то с кем-то перепутал.
— Кто и с кем? — Она подняла голову и улыбнулась ему. — И насколько это серьезно?
Боже, это было совсем не смешно. Он плюхнулся на кровать рядом с ней:
— Соберись с духом, это довольно странное дело. — Он нехотя достал конверт из кармана и протянул ей. — Посмотри, может, ты сможешь понять.
Глядя на него, Изабель поставила чашку на прикроватный столик, вынула тонкий лист из конверта и развернула его. Он следил за ее лицом, пока она читала, беззвучно произнося каждое слово. Минуту она сидела тихо, уставившись на лист бумаги. Потом прочитала снова, уже вслух. Прочитала бегло, детским голоском с отчетливым американским акцентом. Она всегда умело подражала. Ее шутливый тон подействовал на него расслабляюще, и он на мгновение подумал, не сама ли она написала это письмо. Просто ради шутки. Или чтобы проверить его. Но лицо ее сделалось очень бледным, даже губы побелели.
Она бросила письмо ему на колени:
