Еду в Магадан | страница 23

Менялись эпохи, цивилизации, названия, но суть оставалась той же: антагонизм устремлений простого человека и устремлений господ (рода, веры, денег, положения). Человек vs Власть, во все времена. Я – лишь маленькая частица в этой стихии чувств, мыслей, действий. Как капля в океане: без меня он меньше не станет, но сам полностью состоит из таких вот капелек, и каждый вносит свою лепту в общий ритм океанического биения. Пускай каратели делают со мной, что угодно – я всё равно победил…

В начале февраля маски озверели вконец. Была пятница, трое в камере заболели гриппом. Всю ночь трясло; температура, озноб. Наутро сходили к врачу, он выписал таблетки. Вечером дёрнули меня и Молчанова со всеми шмотками. Наученные горьким опытом, мы выложили книги и другие тяжёлые вещи. Как обычно, спустили в спортзал, но почему-то шагом и без рёва. Подозрительно тихо. Ничего хорошего это не предвещало. Кешер и пакеты выворачивают, сваливая содержимое в одну кучу. Ожидание, босиком на бетонном полу, голым. Началось.

«собрать вещи!», «живо!», «что непонятно?!!», «живее!», «я сказал!!!», «бегооооом!!!!»

По лестницам, коридорам. Загоняют в дурхату[18] в подвале. Снова шмон. Ставят на растяжку и уходят, но периодически подходят к глазку проверить. Сбор шмоток, едва успеваешь одеваться, матрас под мышку и бегом по коридору на лестницу, ведущую в центр этого неоколизея. На финише стоит каратель и орет: «Слишком медленно, назад!» Другой подгоняет. Слышу, как на другой лестнице гоняют Саню Молчанова. Сволочи. Возвращаюсь назад в дурхату. Дико жарко, пот льётся буквально ручьём, в голове туман. Это – предел. Если переступить, то что будет дальше??? Всё, плевать.

Каратель орёт:

— Дубль два! беегооом марш!!!

— Нет.

— Я сказал – взял вещи и бегом, живее!!!

— Отказываюсь.

— Вещи в руки и бегом!

— Делай, что хочешь. Больше не побегу.

Некоторое время он смотрит на меня, затем идёт за вторым, что-то шёпотом обсуждает. Затем второй каратель подходит и, как ни в чём не бывало, самым вежливым и миролюбивым тоном говорит: «Собирайте ваши вещи и проходите в камеру». Я аж опешил, не веря своим ушам. Настолько этот тон противоречил ситуации. Оказывается, они умеют говорить по-человечески. Всё…

…Не расстилая матраса, падаешь прямо на железные прутья. Сил нет ни на что. В голове всё ходуном. Саня заваливается следом. Еле живой, бледный как смерть. Ему плохо, тошнит. В камере гробовое молчание. Кирилл с Максом ещё так не попадали. Всем страшно. Да какое страшно?! Ужас проник в каждый атом тела и разума настолько глубоко, что все сидели молча, боявшись сказать хоть слово…