— Есть ли кто-нибудь, кому ты завидуешь?
— Нет… — сказала она и ещё немного подумала. — Нет, никому не завидую.
— Ничего себе! Ты — святая!
— Святая! — смеялась Далия. — Я не святая, я просто зациклена на себе.
— То есть?
— То есть, по большому счёту, меня другие люди не интересуют… настолько, чтобы сравнивать себя с ними. Всё своё внимание я направляю на себя. Редкий случай эгоизма!
На секунду я испугалась, что она скажет: «А ты?» — но она сменила тему. То ли оттого, что в самом деле слабо интересуется другими людьми, то ли оттого, что мой возможный ответ был очевиден, — не знаю.
Мы с Далией познакомились, и следующие несколько лет я её «штудировала». Я никогда ни с кем не дружила, так что о людях знала я мало. Учитывая это, Далия тем более представляла загадку для меня. Когда я познакомилась с её семьёй и людьми, которые обычно её окружали, немного прояснилось, отчего она такая зрелая для своего возраста. Родители всегда обращались с ней как со взрослой. Затем, их дом был чем-то вроде салона: у них всегда собирались поэты и разные другие творческие люди. Талант, с которым она родилась, развивался в подходящей среде. Когда мы с ней познакомились, она мне казалась инопланетянкой! Далия обладала спокойствием и философским взглядом, а это всё-таки нехарактерно для шестнадцатилетней девушки. Я тогда себе говорила: Далия либо инопланетянка, либо фальсифицировала год рождения. Ей как минимум тридцать пять! А хорошо выглядит для своего возраста!
Нет, это, конечно, шутка, всерьёз я так не думала. Но я её — серьёзно — не понимала. А потом, под влиянием Далии и её мамы, я начала читать поэзию и была просто помешана на Цветаевой. Я читала и её стихотворения и письма, и всё, что другие о ней написали. Когда я узнала про её дочь Ариадну, мне, помню, что-то сжало грудь, потом отпустило и наполнило восторгом. Я подумала: «Ещё одна Далия!» Ариадна в три года читала и писала, а в шесть сочиняла так, что трудно было поверить, что автор — ребёнок. Значит, существуют! Каждые несколько десятилетий, каждые несколько тысяч километров рождается по одному такому исключительному таланту. Когда я это поняла, Далия не перестала быть такой уникальной, какой я её видела раньше. Наоборот: то, что казалось невероятным, теперь выглядело вполне убедительным и, как что-то реальное, осязаемое, стало ещё более привлекательно. Я начала Далию больше понимать, но какая-то часть её по-прежнему оставалась загадкой.
