— Ну… — тут он как то замялся, но тут же продолжил. — Красавицы, хотите избавиться от своих украшений? Тогда закрываем глаза и замираем.
Мы послушно выполнили его просьбу, лёгкое прикосновение и мне в руку человек вкладывает снятый ошейник.
— Открываем глазки, радуемся, одеваемся и смотрите здесь аккуратно, а то ещё какой урод оживет.
И бережно подхватив с подстилки полукровку, быстро скрылся в лесу.
— Что будем делать, госпожа? — обратилась к Лаириэль Иримэ.
— Какая я госпожа после этого?! — возмутилась Лаириэль и брезгливо откинула в сторону свой ошейник. — Теперь я такая же рабыня, как и вы.
— Но мы ведь уже свободны! — удивилась я, тоже отбрасывая, как сказал человек, украшение в сторону.
Лаириэль и Иримэ удивленно посмотрели на меня. Видно я что то упустила и было хотела потребовать от них объяснений, но после до меня дошел весь ужас нашего положения. Все дело было в ошейниках. Они были эльфийские. Орки на нас их не могли надеть, сделал это наш эльфийский маг! И теперь, даже если человек снял с нас 'украшения' (вот пристало!), то… То это ничего не значит, пока он не подтвердит, что мы свободны перед эльфийским магом, а до этого времени мы считаемся его собственностью. Ведь он взял нас на меч у орков и мы его трофей! Я — рабыня человека! ЧЕЛОВЕКА!
Видно мои страшные мысли отразились на моем лице, и где моя невозмутимость? Да какая тут может быть невозмутимость! Хотелось реветь в полный голос.
Лаириэль подошла ко мне и нежно обняла, сочувственно произнеся:
— Да, Риниэль, это очень плохо, и нам нет дороги назад в Лес, но мы живы и сохранили себя, а то, что произошло, видно, это воля Древа Жизни.
— Но ЧЕЛОВЕК! — жалобно промямлила я, словно маленькая девочка.
— Ничего, Риниэль, — это уже обняла нас Иримэ, — Все будет хорошо. Я это чувствую. А вот в лес нам точно возвращаться нельзя. Нас или изгонят, или принесут в жертву, чтобы скрыть позор, а в Белой Роще просто тихо убьют.
— Я все понимаю, но так обидно!
Как представлю, что теперь мы изгои, то становится так грустно и страшно. Возникла даже мысль, а что, если убить человека, но я быстро ее прогнала. Это все равно ничего не изменит, а так он отличный боец и пока ничего плохого в нем я не уловила.
В объятиях подруг, да уже подруг, было так спокойно и уютно, что даже совсем не смущала наша нагота. Видно, что то подобное испытали и Лаириэль, и Иримэ.
— Нужно здесь осмотреть все, — предложила Лаириэль и мы неохотно разжали наше объятие.
