Человек снял с себя какой то странный мешок и стал на одно колено, склонив голову. Трус!
— Дрог, тащи этого труса сюда! Сейчас позабавимся!
С этим выражением командира орков я была совершено согласна. Но тут произошло то, что от человека никто не ожидал. Он резко выпрямился и…. Откуда у него появились парные клинки, наверное, не понял никто. Синхронные взмахи клинкам и он уже за спинами орков. Еще удары, и я чуть не вывернула свой пустой желудок. Тела орков оседают на колени и задняя часть тела, вместе с головой откидываясь назад, открывают разрубленную грудную клетку с еще бьющимся сердцем, а затем с противным хлюпаньем все внутренности выпадают на землю. Орки застыли в оцепенении, а высокородные эльфы судорожно дышали, пытаясь подавить приступ рвоты. А человек уже оказался облачен в странный черный доспех и с невероятной скоростью врезался в растерянных и подавленных орков. Как он двигался! Я не могла отвести от него взгляд, и теперь уже успела засечь, когда он сменил в движении свой доспех на другой. Это видно был какой то амулет или артефакт. Но я о таком никогда не слышала. Тут мое внимание привлекло движение у шатра. Мой ночной насильник освободился от пут, и теперь собирался бросить копье в спину человека.
Всегда делай свой выбор сама! И я его сделала. Собрав все свои силы, я сделала отчаянный рывок и бросилась на орка. Видно зря я крикнула человеку.
— Берегись!
Встречный удар орка был ужасным. Хрустнули ребра, и я откатилась назад к шалашу. Ошейник в тот же час начал медленно сжимать горло, но мне было уже все равно. Мой последний обидчик был мертв. Человек убил их всех, и мне стало немного стыдно, что подумала о нем плохо. Теперь можно и умереть. Снять ошейник уже не кому. И тут надо мной склонилось озабоченное лицо человека. Наверное, я действительно извращенка, но вблизи он действительно оказался привлекательный.
— Привет. Ты как?
Это простые слова, а эмоции он вложил в них настоящие. Он действительно сейчас переживал за меня.
— Плохо. Я умираю. — и вымученно улыбнувшись показала на ошейник, сломанные ребра не так важны. Почему то так захотелось жить!
Человек склонился, внимательно посмотрел на ошейник и вдруг весело рассмеялся.
— Во, не могу! До чего додумались! — сквозь смех проговорил он и дотронулся до ошейника. Медленная удавка вдруг исчезла, и я сквозь боль в ребрах свободно вдохнула. Человек продолжал так заразительно смеяться, что я не выдержала и, кривясь от боли, засмеялась. Смеяться было больно, но теперь и я не могла остановиться.
