Тугую не заводить мошну,
Не прятать, в землю не зарывать
Богатства страны своей родной,
Поровну все и на всех делить,
Если что-то сумел добыть,
Счастье — лишь правом своем не считать,
Обездоленных не обижать;
Не считать прокаженной ту мать,
Что девочку на свет родила,
В воду детей ее не бросать —
Такая клятва у нас была.
Брат мой клятву ту не берег:
Всех, кого пересилить мог,
Разорял или избивал,
Грабил нещадно и убивал.
Обычаи стал создавать он сам,
Смерть причислил к своим друзьям.
Чтоб легче рвать из общей казны.
Потому-то его из страны,
Где мы были на свет рождены.
Люди, поднявшись заодно,
На чужбину изгнали давно.
И теперь он, как зверь в ночи.
Жизнь скитальческую влачит,
В мире не нужный никому;
Одряхленье и смерть потому
Раньше других подкрались к нему»
Такое старик рассказал ему.
Все Шульген постарался понять,
Старика расспрашивать стал,
Как землю заветную ту отыскать
Глазами своими ее повидать.
Годы шел он, а может, и век,
Множество гор одолел и рек,
Там, где мрак его настигал,
На ночь делал Шульген привал.
Однажды, свое обнажая дно,
Схлынуло озеро. Все оно
Камышами окружено.
Лилия там огромна была —
Как дерево тиковое цвела.
Под водою — песчаное дно.
Утки, лебеди, дикие гуси
В озере плавают заодно.
Рыбы плещутся неустанно —
Щуки, окуни и сазаны.
Никто друг друга тут не боится —
Вволю плещется и резвится.
Остановился Шульген, и потом
Вырвал волос у льва рывком,
Сплел петлю тугую, и вот
Он в тальник прибрежный идет,
Чтоб удилище срезать себе.
А там в ветвях соловей поет.
А вокруг того соловья
Вяхири стройным рядком сидят.
Здесь же ястреб, грач и сова
Мирно расселись за рядом ряд.
Дальше взглядом скользнув своим,
Видят: у подножья горы
В общем кругу сошлись одном
Лисы, куры и глухари.
Остановился Шульген пред зверьем.
Вспомнил сказанное стариком:
«Должен вначале к царю я пойти,
Тайны дворцовые разузнать,
И уж потом на обратном пути
Дичи для себя настрелять»,—
Так Шульген про себя решил.
Вмиг на льва своего забрался,
Что есть мочи к царю помчался
По дороге, когда не ждал,
Он Заркума встретил случайно —
От Урала бежал тот отчаянно.
Заркум Шульгена расспрашивать стал
Когда Шульген все рассказал,
Сыном назвался тот Азраки,
Так Шульгену Заркум соврал,
Клятвенно ему обещал
Вместе поехать к Азраке,
Подучить от него дары,
И на склоне крутой горы
Из родника Живого испить,
Чтобы жизнь бесконечно длить.
Шульген Заркуму поверил во всем,
Решил пойти с ним одним путем.
Много дорог они прошли…
И вот однажды черное что-то,
Возвышаясь до небосвода.
Перед взором открылось вдали —
