На оскорбление надо отвечать. Граф готов. На мгновение, он забыл где находится, и что на нем трехцветная лента посла.
— А ты разве используешь магию? — спросил грач, тоже вставая. — Что ж, используй ее против меня, а я покажу тебе силу своего клинка!
Граф хотел было уже что-то сказать, но вдруг пламя в очаге вспыхнуло плотным столбом, уносясь к потолку, чуть не опалив холодным жаром спорщиков.
Когда оно вновь стало прежним, старейшина сказал в полной тишине:
— Споры в Пещере Предков по древним законам не должны заканчиваться дракой. Я рассужу вас, достойный наш гость, граф Роберт, и достойный представитель клана грача, Орестай. Вы погорячились на слова, а спор ваш съеденной бараньей лопатки не стоит. Я слышал, третьего дня на графа напали магические существа, и он сражался с ними, как рыцарь, повел за собой свой отряд, не испугавшись их. Я полагаю, успех в том сражении ему принесло отчасти еще и то, что граф уже сталкивался с магией и знал, как она опасна. Я толкую слова графа так — рыцарь не должен первым применять магию. Я правильно вас понял, граф?
— Да.
— Орестай, ты понял о чем говорил граф? Или ты настаиваешь на том, что граф — трус.
— Я этого не говорил! — хрипло выговорил грач. — И никогда не скажу. Просто я считаю, что настоящий рыцарь не должен пользоваться магией, как не пользуется услугами воров и грабителей! Против нашего гостя я ничего не имею.
— Вот и прекрасно, выпейте вместе по кубку мирящего пива и поцелуйтесь, как положено нашим обычаем.
Граф посмотрел на Найжела, тот глазами показал, что ему придется выполнить слова старейшины, так требует обычай. Впрочем, ничего страшного для себя граф не видел — ну неприятен ему был этот Орестай и то потому только, что это враг Найжела.
Каждый имеет право на свою точку зрения. А если бы грач захотел, чтобы граф отстоял свою с оружием в руках, то Найжелу не пришлось бы ждать годовщины своего наследника, чтобы покончить с Орестаем.
Оруженосец старейшины подал графу чашу, полную пива, и показал на место возле старейшины, где уже стоял Орестай с полной чашей.
Они посмотрели друг другу в глаза и разом поднесли кубки к губам, не обрывая взаимного взгляда. Казалось, что каждый торопиться быстрее опорожнить чашу, словно победитель в этом состязании окажется прав и в самом предмете спора.
Они допили одновременно и быстро чмокнулись губами, обозначая поцелуй, граф ни чем не выдал свою брезгливость.
— Думаю, нам еще представится возможность продолжить разговор, — раздались в голове Роберта слова Орестая.
