— Это так, — сказал мэр. Его кольца звякнули. — Я запретил представления. Но то, что эта вещь не годится для всех, не значит, что я не могу продолжать ей наслаждаться. — Он подмигнул. — Съешь миндаля.
Он кинул Роуни маленький орешек. Роуни поймал его. Ярость кипела в нем, но он попытался проглотить ее. Орать на лорд-мэра было не очень-то умно, особенно под холодным и тикающим взглядом капитана стражи, поэтому вместо этого Роуни съел орех. Он яростно жевал его, пока не проглотил.
Мэр продолжил трапезу и ничего больше не предложил Роуни. Вэсс съела несколько виноградин и тоже ничего не предложила. Вагон катился по рельсам где-то под рекой.
— Ты знаешь, грядет наводнение, — сказал мэр. Он сказал это Вэсс, а не Роуни.
— Я знаю, сэр, — сказала Вэсс.
— Ожидается, что они заполнят весь овраг и затопят весь южный берег, который, конечно, ниже и ближе к реке. Ущерб будет огромный. — Мэр покачал головой и подбородками, ужасаясь трагедии. — Я делаю все, что могу, чтобы подготовиться. Я собираю средства на восстановление построек после того, как наводнение отступит. Мы вернем городу его былую славу, мы поможем южному берегу оправиться и внесем в него немножко порядка.
— Это очень щедро с вашей стороны, сэр, — сказала Вэсс. — Она съела еще одну виноградину. Роуни так и не смог понять, льстила ли она мэру, вправду ли им восхищалась или же насмехалась над ним. Ее голос и лицо были по-прежнему гладкими, как стекло.
— Спасибо, — сказал мэр. — Я делаю, что могу. Но, пока катастрофа не наступила, резоннее находиться на северном берегу. Мы должны оставаться на безопасном расстоянии от воды, особенно с учетом того, что у меня есть актеры в масках, способные обратиться к реке от лица севера. — Он махнул рукой в сторону сцены, не взглянув на актеров. — Ты, конечно, это понимаешь, — сказал он Вэсс. — Поэтому ты и пришла ко мне.
— Да, сэр, — сказала Вэсс. — Именно. — Она посмотрела на Роуни. В ее лице было что-то новое. — Башка ненавидит соперников, — сказала она. — Она их ненавидит. Мне все равно бы пришлось покинуть Южнобережье, как только я научусь от нее достаточной доле колдовства. Раньше на южном берегу было много колдуний, а теперь — она одна. Она следит за тем, чтобы там была только она. — Стеклянная поверхность в ее голосе разбилась. Она говорила так, как будто хотела, чтобы Роуни понял. — Мне нужно место, куда я могу пойти. Я отправлюсь на север. Мэр уже обещал мне собственный дом. Огромный дом. Мне не придется спать на соломе. Мне не придется залезать в окно. Мне больше никогда не придется бегать с Башкиными поручениями. И все, что мне нужно было сделать, — сказать мэру о тебе.
