Было около пяти; Фаюмский мост развели, и под двумя вздыбленными пролетами этого циклопического сооружения в полном безмолвии проплывал пароход «Дромос». Иллюминация на нем была погашена, и огромные гребные колеса вращались на самом малом ходу, неохотно тревожа густые зеленые воды Великой Реки. С берега этого не было видно, но я знал, что все четыре палубы «Дромоса» битком забиты нелегальными эмигрантами: конкуренты Ксатмека подсаживали их с моторных лодок в дельте Великой реки, и теперь несколько тысяч тхебессцев, сбившись в кучки и кутаясь в одеяла, чтобы уберечься от ночного холода, уплывали навстречу лучшей доле в Тимбукту, Каэр-Исе или Ангкор Шане…
— Им все равно, куда плыть, — сказала Сунильд, словно прочитав мои мысли. — Главное — убежать отсюда. Вырваться из клетки.
Я обернулся. Она возникла из густого тумана бесшумно, как призрак из далекого прошлого: стройная фигурка в лихо заломленной шляпке и меховом манто из нифльхеймского барса.
— Назначать встречи у реки входит у тебя в привычку, — сказал я.
— Не волнуйся. Это в последний раз. Ты принес?
— Похоже, мы поменялись репликами… Да, я принес. И взамен не буду просить тебя никого убивать. Мне хватит и пяти тысяч сеннаарских долларов.
— У меня нет таких денег, — сказала Сунильд.
— Нет денег — нет визы, — пожал плечами я.
Она грустно улыбнулась.
— Ты всегда был таким… деловым. Умел зарабатывать деньги. А я умела находить влиятельных друзей.
Порыв холодного ветра с Реки слегка рассеял туман, и на другой стороне улицы я увидел большой черный автомобиль со шторками на окнах. Сунильд поправила манто, и из машины выбрались двое громил в длинных пальто и широкополых шляпах.
— Да, — сказал я. — Ты всегда умела использовать людей. Этому у тебя можно поучиться.
— На твоем месте, — сказала Сунильд, — я бы не стала оказывать сопротивление.
Громилы приблизились, держа руки в карманах пальто и буравя меня свирепыми взглядами.
— «Мастаба», — процедил один из них. — Вы арестованы.
Я не стал оказывать сопротивление.
— Иосиф Лакедем, двадцать девять лет, гражданин Тхебеса, холост, проживает по адресу: улица Старого Царства, 11. Владелец ночного клуба «Кенотаф»… — Полковник Метемфос зачитывал мое досье монотонным голосом. На нем был тот же парадный мундир, в котором он играл в рулетку. Золотой галун и аксельбанты поблескивали в свете настольной лампы. — Обвиняется Сунильд ван дер Браан в убийстве ее мужа, Торквилла ван дер Браана, в мире Нифльхейм три года тому назад, — прочитал он. — Что вы на это скажете, господин Лакедем?
