Что делать — поехал в Гатчину, чтобы глушить тоску пьянством и писать письма Екатерине, умоляя о встрече. В этом ему было отказано. На этот раз хандра Орлова была особенной тяжёлой и затяжной. Братья опасались за его рассудок. Иван Орлов, старший из братьев, рискнул написать императрице письмо. Она ответила вежливо, по-деловому, заверила, что все Орловы будут у неё по-прежнему в чести, а что касается Григория, вот её слова: «Когда люди, кои имеют духа бодрого в трудном положении, тогда ищут они оного облегчить; я чистосердечно скажу, что ничего для меня труднее нету, как видеть людей, кои страждут от печали». Ну не имел Орлов «духа бодрого в трудном положении»! Сама Екатерина имела совсем другой характер и предложила вполне понятное ей самой утешение: «Я повидалась входить в состояние людей; наипаче я за долг почитаю входить в состояние таковых людей, коим много имею благодарности, и для того со всей искренностью я здесь скажу, что я думаю, дабы вывести по состоянию дело обоюдно участвующих из душевного беспокойства и возвратить им состояние сноснейшее».
«Сноснейшее» состояние, с точки зрения Екатерины, можно было обрести с помощью новых льгот, то есть подарков. Она буквально задарила Григория Орлова и его братьев. Бывшему «гражданскому мужу» сверх его обычного ежегодного содержания в 150000 рублей назначалась ещё добавка в 10000 рублей для строительства нового дома. Он может поселиться в Москве, и вообще где только пожелает, главное, чтоб он не просил о свидании в течение года, ему разрешалось жить в любом из подмосковных дворцов Екатерины, пользоваться её каретами и прислугой. Конечно, в число подарков входили и «душки», их никогда не бывает в достатке. Что ещё? Сервизы, конечно. Серебряный сервиз — праздничный, потом второй — на каждый день.
Жадность и скаредность никогда не были присущи Орлову. Он потерял любовь и уважение государыни, а значит, саму жизнь. А теперь вывернем всё наизнанку. Помните книгу Вересаева о Пушкине? Цитатник, где каждая последующая цитата опровергает предыдущую. Я понимаю, смешно ставить Орлова рядом с Пушкиным, но жизнь и гения, и фаворита, и самого скромного человека полна противоречий.
В книге К. Валишевского «Роман одной императрицы» читаю следующее: «В начале своего царствования Екатерина пострадала от своей неосторожности, которая ей стоила больших неприятностей. В 1762 году офицер по имени Хвостов, уполномоченный составить инвентарь гардероба покойной императрицы Елизаветы, был арестован под подозрением в расхищении на сумму 200000 рублей. Видели одну женщину, украшенную драгоценностями, принадлежащими покойной государыне; её признали за одну из бесчисленных любовниц фаворита Григория Орлова, который, по всей вероятности, делился любовью красавицы с Хвостовым; этот же последний, по донесениям Беранже, французского дипломата, был с некоторых пор в связи с новой царицей, если ещё не раньше пользовался её милостями». Видите, как всё переплелось. Как говорится, за что купил, за то и продал. Но насколько можно этому верить?
