Но вернёмся в 1754 год. В своих «Записках» об отцовстве наследника Екатерина пишет так уклончиво и туманно, что совершенно нельзя угадать истину. После родов она очень скучала по Салтыкову, но, судя по всему, они не виделись. На обряде «очищения» Екатерина узнала, что Сергей Салтыков отослан в Швецию, дабы сообщить там о рождении наследника русского трона.
Но… есть очень серьёзное «но». Во-первых, Пётр Фёдорович всегда считал Павла своим сыном, а значит, он имел к этому основание. Второе «но» — Павел никогда не сомневался, что его отцом был именно Пётр. И третье «но» — самое главное. Екатерина писала «Записки» в течение всей своей жизни, при этом несколько раз переписывала их, принималась писать заново. Писала она очень откровенно. В каких-то мелочах варианты «Записок» расходятся, но в одном она всегда точна и последовательна — в утверждении, что её муж — полное ничтожество. Отцовство Павла также тщательно скрыто. А потому смело можно предположить, что пером Екатерины двигало желание оправдаться за незаконно занятый трон, а также показать потомкам, что наследник имел ещё меньше прав на русский престол, чем она сама.
В июне 1755 года на смену английскому послу Гюю Диккенсу в Петербург приехал Генбюри Вильямс, служивший прежде при польско-саксонском дворе. Англия рассчитывала в случае её разрыва с Францией на содействие русской армии, для чего надобно было обновить договор с Россией, подписанный ещё в 1742 году.
На этом периоде жизни Екатерины надо остановиться подробнее, потому что он сыграл очень важную роль в её судьбе. Великая княгиня выполнила свою главную задачу — дала России наследника. После этого она отошла на второй план, надзор за ней и великим князем был снят. Великая княгиня всё равно была стеснена в своих поступках, но это была уже дань этикету, а не полицейская слежка. Елизавета старела, болела, а Екатерина постепенно набирала силу. Так возник молодой двор, явление уникальное, он существовал параллельно двору императрицы шесть лет и был для Екатерины трамплином в будущее.
Английский посол ничего не добился от Елизаветы, политика её интересовала постольку-поскольку, у Бестужева были свои виды. Вот тогда-то Вильямс и обратил внимание на молодой двор и главную персону этого двора — Екатерину. Дипломат знал во всех подробностях увлечения Екатерины и Чернышёвым, и Сергеем Салтыковым и решил использовать эту слабость великой княгини в своих целях.
