— Джеймс был настоящим писателем, — сказал Скриппс О’Нил. Эта история его странным образом растрогала.
— Дорогая, ты каждый раз рассказываешь по-разному, — заметила, обращаясь к Мэнди, миссис Скриппс. В глазах Мэнди стояли слезы.
— Мне очень жалко Генри Джеймса, — сказала она.
— А что там за история с этим Генри Джеймсом? — спросил коммивояжер. — Америка, что, была для него недостаточно хороша?
Скриппс О’Нил думал о Мэнди, официантке. Какое же прошлое должно быть у такой девушки! Она — кладезь историй! С такой женщиной, как она, можно далеко пойти! Он погладил птичку, которая сидела перед ним на стойке. Птица клюнула его в палец. Уж не ястреб ли она? Или, может быть, сокол с какой-нибудь крупной мичиганской фермы, где их разводят для соколиной охоты? А может, она малиновка — из тех, что при первом весеннем тепле начинают копошиться на какой-нибудь зеленой лужайке? Кто знает.
— Как зовут вашу птицу? — спросил коммивояжер.
— Я его еще никак не назвал. А что бы вы предложили?
— Почему бы не назвать его Ариэль? — спросила Мэнди.
— Или Пак, — вставила миссис Скриппс.
— Что это значит? — спросил коммивояжер.
— Это один из шекспировских персонажей, эльф, — объяснила Мэнди.
— Ох, да пожалейте вы птицу.
— А как бы вы его назвали? — обратился к коммивояжеру Скриппс.
— А он, случайно, не попугай? — спросил коммивояжер. — Если бы он был попугаем, его можно было бы назвать Полли.
— В «Опере нищего»[34] есть персонаж с таким именем, — объяснила Мэнди.
Кто его знает, подумал Скриппс, может, эта птица и попугай. Попугай, отбившийся от какого-нибудь уютного дома старой девы где-нибудь на первозданных землях Новой Англии.
— Лучше подождите, пока станет ясно, кто из него вырастет, — посоветовал коммивояжер. — У вас еще уйма времени, чтобы придумать ему имя.
Коммивояжер мыслил здраво. Он, Скриппс, даже не знал, какого пола его птица. Птичий мальчик или птичья девочка?
— Подождите и посмотрите, станет ли он откладывать яйца, — предложил коммивояжер. Скриппс посмотрел ему в глаза. Этот парень выразил вслух его собственные невысказанные мысли.
— А вы хорошо соображаете, коммивояжер, — сказал он.
— Ну, — скромно согласился коммивояжер, — не зря же я столько лет занимаюсь рекламой товаров.
— Тут вы правы, — сказал Скриппс.
— Славная птица вам досталась, братец, — сказал коммивояжер. — Вам следует ее беречь.
Скриппс и сам это знал. Да, коммивояжеры — толковые ребята. Недаром колесят по всей нашей великой Америке. И держат глаза открытыми. Они не дураки.
