«Думаю, что ты говоришь неправду, но представлюсь: я Степан Кардецкий, твой сосед по столу».
«Очень приятно! – Алена отдала дань этикету, а потом решила уточнить: – А зачем мне приходить в зимний сад?»
«Там красиво и пустынно».
«Разве пустынно – это хорошо?»
«Да. Меня утомляют люди».
«Почему?»
«Они слишком глупы».
Алена хмыкнула. Вот, значит, как! Все глупы, а он, конечно же, наполнен каким-то особенным знанием! Она так и написала ему:
«Ты считаешь себя умнее всех?»
«Не всех, но многих», – последовал ответ.
«А я – такая, как все!»
«Нет, не такая!»
«Откуда тебе знать?»
«У тебя умные глаза и одухотворенное лицо».
Конечно же, Алене не могло не понравиться про глаза и одухотворенность. Она почувствовала, что щеки слегка разгорелись. Хорошо, что он ее не видит. Но что же ответить на такой комплимент? Впрочем, почему комплимент? Разве это не правда?
«И все же, ты меня не знаешь», – написала она.
«Я и хочу познакомиться поближе».
«Можно это сделать на дискотеке».
«Я ненавижу дискотеки».
Алена удивилась, зачем же он сначала приглашал ее именно на танцы, а теперь пишет, что дискотеки не любит. Впрочем, он мог не сразу сообразить про зимний сад…
«Почему ты не любишь дискотеки?» – спросила она.
«Мне кажется это пустой тратой времени».
«А что не является пустой тратой?»
«Например, в зимнем саду я могу почитать тебе стихи, а на дискотеке гремит музыка, и ты ничего не услышишь».
Алена опять покрылась испариной. Откуда он знает, что ей интересны стихи? Она скрывала это от окружающих, потому что увлечение было не из модных. Она даже сама пыталась их писать. Конечно, о любви. Преимущественно о несчастной. Наверно, потому, что счастливой у нее еще не было. Разве можно считать счастливой любовь к Мише Губерниеву, который оказался обидчиком малолетних? А об Антоне Шалевиче даже и говорить не стоит…
«Ты много знаешь стихов?» – спросила она Степана.
«Не очень, но кое-что знаю. Вот, например:
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
