Вдруг Гамиани остановилась, и медленно оторвалась от распростертого тела своей юной подруги. Ее пальцы капризно играли белоснежными грудями Фанни, на губах блуждала тонкая сладострастная улыбка, которую можно было сравнить только с улыбкой Моны Лизы. Насладившись созерцанием своей возлюбленной, Гамиани снова бросилась на нее, осыпая ее тело поцелуями и нежными укусами. Она действовала так неистово, что казалось, будто у нее сто рук и языков. Фанни вся была исцелована, истерзана. Когда терпеть истязания графини было уже невмочь, Фанни стонала, стиснув зубы, но ее опытная истязательница сразу же останавливалась и была нежной и ласковой, так что девушка вновь успокаивалась. Выждав это мгновение, Гамиани снова с удесятеренной силой бросалась на свою жертву, снова протискивала свою голову между ног подруги. Ее ловкие пальцы раздвигали нежные губки, а язык глубоко проникал в чашечку и самым сладостным образом щекотал трепещущий клитор, даря Фанни самое пленительное наслаждение, которое только может чувствовать возбужденная женщина.
Действовала Гамиани, конечно, очень искусно. Время от времени она умеряла свой пыл, ослабляя свой натиск так, что ее партнерша, раздразненная и ждущая новой ласки, приходила в неистовство. Но Гамиани не спешила удовлетворить ее, не без злорадства наблюдая, как мучается ее исступленная подруга.
Наконец, Фанни почувствовала, что приближается кризис ее восторгов.
— О, это слишком!.. Я умираю… О-о-о… о… дай мне себя…
— Возьми меня скорей, — исступленно кричала Гамиани, — я твоя! Сейчас я дам тебе выпить эликсир жизни, — сказала она, видя, что Фанни настолько обессилела, что не способна даже обнять ее. Она достала из своего ридикюля флакон с темной жидкостью и влила часть его содержимого в полуоткрытый рот девушки. При этом глаза графини горели дьявольским огнем. Стоя на коленях между раздвинутых ног Фанни, она со зловещим смехом выпила остаток жидкости из флакона и вновь достала свей страшный инструмент. При виде его Фанни пришла в неистовое возбуждение. Будто объятая пламенем, она всем своим телом устремилась навстречу этому упругому подобию мужского члена. Ее широко раскинутые бедра с нетерпением ждали вторжения фальшивого фаллоса. Но едва началась эта сладострастная пытка, как все тело Фанни охватили странные конвульсии.
— Ах, он жжет меня внутри, он сверлит меня… О-о-о, я сейчас умру! Злая ведьма, что ты со мной делаешь? Ты завладела мной… о-о-о… а-а-ах. — Лицо Фанни исказила нечеловеческая гримаса: боль, отчаяние, нестерпимые муки — все это отразилось на лице бедняжки, но только подстрекнуло Гамиани к еще более яростному нападению на девушку, чье окровавленное тело свела ужасная судорога. Она рвала, кусала, царапала это истерзанное тело…
