В течение нескольких дней я всеми способами избегала встречи со своим соблазнителем, и не потому, что его ласки вызывали у меня отвращение: я настолько была ошеломлена случившимся, что не могла понять, что же такое Цезарь со мной сделал, и очень боялась, что мое появление вызовет нежелательную для меня реакцию у орангутанга, и родители что-нибудь заподозрят. И все-таки мне очень хотелось еще раз отведать ласк животного…
Однажды, улучив момент, когда я осталась одна в доме, я, сильно волнуясь, вошла в гостиную. Едва увидев меня, Цезарь издал яростный вопль и бросился на прутья решетки, явив моим глазам свой великолепно напряженный фаллос. Желание сразу охватило меня, но теперь, наученная горьким опытом, я прежде, чем подойти к нему, сама подняла юбку, повернулась задом к решетке, только после этого позволила Цезарю овладеть собой. Боже, какое наслаждение я тогда испытала! Казалось, плоть орангутанга заполнила меня целиком. Животное было великолепно. Не знаю, сколько времени продолжалось это сладостное безумие, но я успела свыше десяти раз почувствовать невыразимое блаженство, прежде чем Цезарь, судорожно сжав мое возбужденное тело, не испустил фонтан горячей жидкости, которая разлилась во мне, заставив истомно трепетать каждую клетку моего тела. Как это было прекрасно!
Я готова была обожествить то, что принесло мне такое блаженство. Опустившись на колени перед клеткой, я взяла в руки еще горячий, чуть вздрагивающий фаллос моего странного любовника, нежно погладила его и, не в силах владеть собой, прижалась к нему губами и начала сосать это чудо природы, щекоча его языком. Эта ласка, по-видимому, очень понравилась орангутангу, во всяком случае, все время, пока я играла с ним, он ласково гладил мои волосы и довольно урчал. Мой язык и губы действовали настолько энергично, что на сей раз обезьяна довольно быстро возбудилась, и спустя несколько минут терпкая влага обожгла мне рот. Восторг снова охватил меня, и я с наслаждением проглотила этот божественный напиток, который опьянил меня сильнее самого крепкого и сладкого вина.
Любовные ласки обезьяны мне настолько понравились, что с этого дня я ежедневно отдавалась ему. Нельзя сказать, чтобы мой любовник баловал меня разнообразием приемов, вряд ли его можно было назвать очень утонченным, но как зато он был силен! Казалось, его орудие создано только для того, чтобы дарить мне наслаждение. К тому же орангутанг оказался настолько понятлив и послушен, что мне не стоило большого труда научить его удовлетворять меня своим языком. Его шершавый язык приносил мне немало радостей, особенно он усердствовал, когда я одновременно пальцами возбуждала его член, причем делала это с таким расчетом, чтобы оргазм у нас происходил одновременно. Иногда в знак особого к нему расположения, я баловала его тем, что сама брала его приап в рот. Этот акт приносил ему, по-видимому, особенное наслаждение, ибо стоило мне подойти к клетке, встать на колени и сложить губы трубочкой, как мой мохнатый Ромео, издав радостный вопль, мчался ко мне, выставив вперед свой божественный фаллос.
