— Где бабушка? — спросил я.
— Меня привез Маркус, — ответила Келли. Она никогда не называла второго мужа Фионы «дедушка» или «мой дедушка». Фиона этого не допустила бы. — И мы немного прогулялись вдвоем.
Маркус робко улыбнулся.
— Когда нас трое, девочки берут все в свои руки, поэтому я попросил Фиону позволить мне отвезти Келли.
— И она разрешила? — удивился я.
Маркус с победоносным видом кивнул.
— По правде говоря, думаю, она неважно себя чувствует.
— Чем это пахнет? — спросила Келли.
— Лазаньей.
— Ты купил лазанью?
— Я приготовил лазанью.
Взгляд Келли наполнился ужасом.
— А мы по дороге съели куриные палочки.
— Верно, — признался Маркус. — Глен, скажи, я могу попросить тебя уделить мне минутку?
— Конечно. Келли, почему бы тебе не подняться наверх и не разобрать свои вещи?
— Разве ты не помнишь, я не брала с собой вещей, когда уезжала.
— Тогда просто дуй отсюда.
Она обняла меня и убежала. Маркус прошел на кухню, выдвинул стул и уселся. Однако вид у него был несколько напряженный.
— Как у тебя дела? — поинтересовался он. — Я серьезно спрашиваю.
Я пожал плечами.
— Отец любил говорить: «Надо принимать жизнь такой, какая она есть».
— А знаешь, какая была любимая присказка у моего отца?
— Понятия не имею.
— «У этой леди классная задница». — Он рассмеялся и хлопнул ладонью по столу. — Правда, смешно?
— Простите, Маркус. Мне сейчас не до шуток.
— Знаю. Извини. Просто ты заставил меня вспомнить моего старика. Вот уж был настоящий сукин сын. — Маркус задумчиво улыбнулся. — И все же моя мама всегда умудрялась удерживать его в узде. Думаю, это потому, что в глубине души, независимо от впечатлений, которые производили на окружающих его поступки, он нас любил. — Улыбка исчезла с его лица. Теперь вид у Маркуса был немного потерянный.
Он замолчал, и тогда я спросил:
— Полагаю, вы что-то собирались обсудить?
— Да, верно.
— И не хотели делать это в присутствии Фионы?
Он кивнул.
— Это касается Фионы? — спросил я.
— Я волнуюсь за нее, — признался Маркус. — Она воспринимает все слишком болезненно. Конечно, она же потеряла дочь…
— К счастью, у нее есть я, которого можно обвинить во всех грехах. Это должно немного смягчить ее.
Маркус покачал головой.
— Она никогда не показывает этого в твоем присутствии, но мне кажется, она казнит себя не меньше. А может, и больше.
Я вытащил бутылку виски и два стакана. Налил каждому из нас по чуть-чуть и передал Маркусу стакан. Он тут же опрокинул его. Я последовал его примеру.
— Продолжайте, — сказал я.
